Комментарий
Точка зрения автора статьи может не совпадать с позицией редакции EurasiaNet.
НОВОСТИ / АНАЛИТИКА. На протяжении последних двенадцати лет жителей юго-востока Украины тщетно пытаются загнать в ментальное гетто из советских воспоминаний, зависти к «жизни при Путине» и ненависти к остальным украинцам.
Эксперимент с расколом Украины на материалы для конструирования «русского мира» начался еще до того, как само понятие вошло в обиход российской политики. В августе-октябре 2004 г. с телеэкранов и наглядной агитации украинцы узнали о том, что команда кандидата в президенты Виктора Ющенко поделила их на три сорта. В «третий сорт» анонимные пиарщики записали всех жителей юго-восточных регионов страны и АР Крым. Главный месседж той кампании – в случае избрания президентом прозападного Ющенко их всех ждет участь лиц с ограниченными гражданскими правами.
Когда в Киеве победил первый Майдан, харьковский губернатор Евгений Кушнарев заявил о готовности создать автономию и обратиться за помощью к России. А в городе Северодонецк Луганской области на внеочередном съезде депутатов всех уровней от Партии регионов прозвучали призывы создать «Юго-Восточную автономную республику». В те дни впервые за много лет в печатных органах российской власти («Российская газета», «Парламентская газета») «вспомнили» о том, что именно в Харькове в 1918 г. была образована Донецко-Криворожская советская республика (ДКР), в состав которой якобы вошли все юго-восточные области нынешней Украины.
Несмотря на победу «оранжевых» и явку с повинной чиновников, поспешивших заявить о своих автономистских стремлениях, идея «федерализации» или раскола Украины стала пропагандистским оружием Кремля. Уже в марте-апреле 2005 г. сайт ИноСМИ.Ru перепечатал статью польского публициста Мариана Калуски о грядущем разделении Украины.
На Калуски сослался российский историк Кирилл Соловьев, который в своей статье для влиятельного журнала «Политический класс» (№4, 2006) поделился рассуждениями о неизбежности федерализации Украины и даже предложил свой план государственного устройства соседней страны. По мнению Соловьева, ««революция Майдана» запустила процесс распада Украины как единого государства, и если не получится запустить процесс реальной федерализации или даже конфедерализации Украины, то все может завершиться распадом государства в ближайшие 5-10 лет». И польский публицист, и российский историк выделили «Донецко-Криворожскую» область, которая наряду с Крымом и Одессой якобы связана особыми узами с Россией.
Однако затем тема Донбасса и его «чужеродности» в составе Украины исчезла из информационного мейнстрима на восемь лет, вплоть до событий «русской весны». Тем временем в России вышел ряд научных работ, посвященных вопросам революции и гражданской войны 1918-1920 гг.
В частности, в монографиях «Феномен советской украинизации 1920-1930-е годы» Елены Борисенок (2006) и «Украинский Брестский мир» Ирины Михутиной (2007) вопрос Донбасса рассматривался с двух интересных точек зрения. Борисенок указала на то, что создание национальных советских республик на окраинах Российской империи было тактическим шагом большевиков, которые в принципе стремились к созданию унитарной республики на месте царской России. Попытку создать Донецко-Криворожскую республику в январе 1918 г. Борисенок связала с разногласиями между двумя областными отделениями РСДРП – Юго-западным (киевским) и Донецко-Криворожского бассейна. Никакой – ни украинской, ни донецкой – отдельной советской республики не должно было быть. Весь 1918 и 1919 гг. шла подготовка полного слияния украинской большевистской администрации на территории Украины и российской. Главной помехой этому стала Советско-польская война.
Михутина в своей работе о Брест-Литовском мирном договоре между большевиками и кайзеровской Германией убедительно показала, что за созданием и УССР, и Донецко-Криворожской республики, а также Одесской советской и Таврической советской республик стояла попытка Ленина воспрепятствовать их оккупации немецкими войсками и сохранить их ресурсы для центрального правительства большевиков. В связи с этим Михутина привела цитаты Ленина на решающем заседании ВЦИК в ночь на 24 февраля по поводу Брест-Литовского мира: «Из Украины войска отзовем по договору, только… там сам черт не разберет, где украинские войска, где русские. Очень возможно, что там вообще уже «русских войск» нет, а есть одна украинская армия».
Итак, исследования историков института славяноведения РАН показали, что никакой особой государственности на Донбассе большевики не создавали. И «советские республики» были всего лишь тактикой достижения главных целей – сохранения революции и победы в гражданской войне. К слову, такие большевистские образования появлялись во всех уголках Российской империи, очень часто как противовес «белому движению» или рождающимся национальным правительствам.
Новый «исторический» смысл, скрывающийся за волнениями и гражданским противостоянием на Донбассе, в Харькове и Одессе, увидел лично Владимир Путин, чем и поделился с соотечественниками во время 12-ой прямой линии 17 апреля 2014 г. Отвечая на вопрос Ирины Хакамады о дальнейших планах Кремля относительно федерализации и выборов в Украине, президент РФ заявил, что на самом деле «вопрос в том, чтобы обеспечить законные права и интересы русских и русскоязычных граждан юго-востока Украины – напомню, пользуясь терминологией ещё царских времён, это Новороссия: Харьков, Луганск, Донецк, Херсон, Николаев, Одесса не входили в состав Украины в царские времена, это всё территории, которые были переданы в Украину в 20-е годы советским правительством. Зачем они это сделали, бог их знает. Это всё происходило после соответствующих побед Потёмкина и Екатерины II в известных войнах с центром в Новороссийске. Отсюда и Новороссия. Потом по разным причинам эти территории ушли, а народ-то там остался».
Это заявление упало на подготовленную лояльными СМИ почву. С конца марта в таких массовых газетах как «Известия» и «Комсомольская правда» печатались статьи, ссылающиеся на создание ДКР как прецедент «независимости Донбасса». А 9 апреля со страниц «Известий» Эдуард Лимонов, бывший оппонент президента, призвал принять в состав РФ «донецкую республику», напоминая о существовании такого региона во время гражданской войны.
Однако уже в июне-августе упоминания о Донецко-Криворожской республике уступили место обширным историческим экскурсам о дореволюционных корнях донецкого сепаратизма. Например, в «Эксперте» вышел материал о «русских истоках Новороссии», после чего тема ДКР опять исчезла из поля зрения СМИ. Почему?
Скорее всего, искусственное раздувание краткого эпизода гражданской войны, да еще с вольной трактовкой исторических фактов, нужно было Кремлю лишь для того, чтобы закрепить мысль об «отдельности», обособленности Донбасса от Украины. Это вполне отвечало задачам, которые стояли перед организаторами «русской весны».
Когда же новое украинское правительство начало защищать свою территорию, Кремлю потребовались более сильные аргументы для мобилизации «добровольцев» и «отпускников», и для оправдания более серьезного военного вмешательства. Таким аргументом мог быть только национализм и восстановление «исторической справедливости». А если это так, то никакие минские соглашения, возвращающие «Новороссию» Украине уже не могут быть приняты российским руководством к исполнению, так как будут расценены массами как предательство национальных интересов. Значит, до конца войны на Донбассе еще далеко.
Точка зрения автора статьи может не совпадать с позицией редакции EurasiaNet.
Подписывайтесь на бесплатную еженедельную рассылку Eurasianet (на английском языке).