В результате революции 1848 года во Франции была провозглашена Вторая республика.

В результате политических волнений, охвативших Казахстан в начале этого года, состоится событие, которое официальные власти называют схожей решительной перезагрузкой. В ближайшее время гражданам страны представиться возможность проголосовать на референдуме по внесению поправок в конституцию, которая, по словам властей, положит начало новому демократическому порядку: Второй республике в Казахстане.

Как всегда, скептики сомневаются в том, что реальность оправдает ожидания.

С момента принятия конституции в 1995 году она неоднократно незначительно дорабатывалась. Внесенные в 2017 году изменения якобы были призваны сделать исполнительную власть более подотчетной парламенту, однако тогдашний президент Нурсултан Назарбаев формально сохранил за собой право вето при принятии окончательных политических решений.

29 апреля преемник Назарбаева Касым-Жомарт Токаев, который явно еще напуган произошедшими в начале года политическими беспорядками, вызванными недовольством населения существующим положением дел, объявил на сессии Ассамблеи народов, что новая конституция приведет к «новому формату взаимодействия между государством и обществом».

В качестве подтверждения своей приверженности этой цели Токаев заявил, что гражданам будет предоставлено право выразить свое согласие или несогласие с реформами.

«Изменение Конституции через всенародное голосование станет яркой демонстрацией народного волеизъявления. Референдум позволит каждому гражданину принять непосредственное участие в решении судьбы страны», – сказал Токаев.

5 мая Токаев объявил, что референдум состоится 5 июня.

Однако власти еще даже не развернули полноценную кампанию по информированию населения о характере анонсируемых реформ, поэтому по вполне понятным причинам многие граждане все еще пребывают в недоумении.

«Референдум? Для чего? Чтобы мы одобрили кандидатуру нового Назарбаева?» – спросила корреспондента Eurasianet.org пенсионерка из Алматы Наталья Сергеевна, прогуливающаяся со своим внуком. Свой вопрос она сопроводила пренебрежительным взмахом руки.

Предполагается внесение десятков поправок, которые коснутся примерно трети из 98 существующих статей конституции. Основной акцент Токаев решил сделать на ослаблении доминирующей роли главы государства, что означает переход от суперпрезидентской формы правления к просто президентской.

Однако мнения о том, приведут ли конкретные изменения к достижению даже этой относительно скромной цели, расходятся. И даже Ерлан Карин, государственный секретарь и человек, которому Токаев поручил доносить информацию до общественности, в нарочито высокомерной манере заметил, что массы могут не понять их суть.

«Возможно, для неспециалиста будет очень сложно сориентироваться в таком большом количестве поправок, – написал он 27 апреля в своем Telegram-канале. – Между тем все эти поправки взаимосвязаны друг с другом и имеют общую концептуальную логику. Поэтому, обсуждая отдельные пункты, важно не упустить общую картину в целом».

Причина всех этих измышлений, вероятно, заключается в том, что отдельные поправки действительно нельзя назвать кардинальными. Президенту будет запрещено состоять в политической партии, а его родственникам – занимать должности «политических госслужащих» или возглавлять даже частично государственные компании. Число назначаемых президентом членов 49-местного Сената сократится с 15 до 10.

Мажилис, нижняя палата парламента, также должен стать более динамичным и отражать волю народа. Входящие в его состав 98 депутатов будут избираться по смешанной системе: только часть из них получат свои места по системе пропорционального представительства, как это происходит в настоящее время, а остальные будут избираться по одномандатным округам. Данная идея призвана укрепить связь между избирателем и его представителем. Ведь «многие избиратели не знают своих депутатов в лицо», пожаловался Токаев в прошлом месяце.

Судьям, представителям Центральной избирательной комиссии, Ревизионной комиссии и силовых структур также будет запрещено состоять в политических партиях или отдавать им предпочтения.

Однако все, кто надеялся на прямые выборы на местах, были разочарованы. Акимы (губернаторы) будут по-прежнему назначаться президентом, но их кандидатуры должны будут утверждаться путем голосования в областных маслихатах, формируемых по результатам плебисцита. В настоящее время именно президент назначает акимов и освобождает их от должности. 

Также в новую редакцию конституции добавлена статья, предусматривающая реформирование системы Конституционного суда. Обычные граждане смогут подавать обращения по вопросу проверки соответствия законодательства основному закону страны. Председателем этого органа будет назначаемый президентом человек.

Еще одним новшеством является введение должности Уполномоченного по правам человека, который должен быть наделен иммунитетом от судебного преследования, быть «независимым и неподотчетным каким-либо государственным органам и должностным лицам». Институт типа омбудсмена существует во многих странах, включая Россию, с которой у Казахстана много общего с точки зрения политического устройства. Однако не слишком обнадеживает тот факт, что российский Уполномоченный по правам человека на протяжении десятилетий не имел реального влияния или недостаточно эффективно работал. 

Реформы нашли своих сторонников в местном аналитическом сообществе.

Директор базирующегося в Нур-Султане Института евразийской интеграции Уразгали Сельтеев считает, что конституционная реформа приведет к большей открытости политической системы.

«У нас появится влиятельный парламент и в целом сбалансированная система сдержек и противовесов между государственными структурами, которые будут эффективнее работать. Впервые за долгое время столь масштабная инициатива выносится на всенародное голосование», – сказал Eurasianet.org Сельтеев.

И неважно, что общественность, как утверждает Ерлан Карин, может даже не понимать масштабов изменений.

Известный правозащитник и политический обозреватель Евгений Жовтис относится к ситуации с недоверием. Он приветствует положения, направленные на укрепление прав человека, но ставит под сомнение грандиозные прогнозы о скором решительном переходе к демократическим ценностям. Он считает реформы скорее тактическим политическим ходом, нежели стремлением к коренным преобразованиям.

«Политические реформы направлены не на кардинальные изменения, у них другая цель. Они призваны продемонстрировать давно ожидаемый отход от модели суперпрезидентской республики, от эпохи Назарбаева, и связать эти процессы с именем Токаева», – сказал Eurasianet.org Жовтис.

Но возымеют ли эти процессы реальные результаты? По мнению Жовтиса, провозглашение Токаевым лозунгов (к примеру, свою программу реформ он продвигает под лозунгом «Новый Казахстан») напоминает грандиозные, но отложенные на многие годы планы развития, о которых Назарбаев так много говорил в рамках так называемой стратегии «Казахстан 2050».

«Сейчас мы должны заниматься насущными проблемами – война в Украине, изменения в глобальных геополитических и экономических процессах – и адаптироваться к новой реальности», – сказал Жовтис.