Стрельба и крики начались 16 сентября около времени утренней молитвы.

37-летний Аброриддин Розиков, живущий в селе Сомониён на таджикской стороне неспокойной границы с Кыргызстаном, говорит, что прежде всего подумал о двух своих детях, спавших в этот момент.

«Я хотел сесть в машину и уехать, но они вломились в наши ворота и начали стрелять. Один человек разливал бензин, — говорит Розиков. — Я бросил машину и убежал. Наша семья укрылась в соседском подвале. Мы пробыли там 13 часов. Когда мы вышли, я увидел, что от моего дома ничего не осталось».

Про предполагаемых нападавших Розиков может сказать только, что это были кыргызы. Он не знает, были ли это военные или гражданские.

Подобные истории, рассказанные Eurasianet.org многими жителями Сомониёна и его окрестностей, часто бывают очень похожи на то, что рассказывают в Кыргызстане. В сочетании с бюллетенями, выпущенными как кыргызскими, так и таджикскими официальными органами, эти рассказы рисуют картину хаоса и неразберихи.

В пограничных столкновениях последней недели в основном участвовали вооруженные силы, использовавшие автоматы, пулеметы, минометы, передвижные артиллерийские установки и даже боевые дроны. Однако в нескольких случаях в селах бесчинствовали толпы погромщиков. По-видимому, это происходило как в кыргызских, так и в таджикских селах. Некоторые из нападений таджикских погромщиков даже были запечатлены в видеоматериалах, опубликованных затем в социальных сетях.

Корреспондент Eurasianet.org насчитал в Сомониёне не менее пяти сгоревших домов. Розиков сказал, что было разрушено еще 15 домов дальше по дороге, но не советовал туда ходить, потому что этой же дорогой пользуются кыргызские семьи. Местные жители предупреждали, что эти места могут пристреливаться снайперами. В числе других пострадавших зданий в Сомониёне оказалась полностью сгоревшая школа на 200 учеников.

Эти сообщения, возможно, оставят власти Кыргызстана равнодушными. В заявлении, опубликованном 17 сентября Государственным комитетом национальной безопасности КР, утверждалось, что таджикские граждане сами поджигали свои дома в целях «преднамеренной провокации». Речь в этом заявлении шла о городке Богдари, находящемся километрах в двадцати от Сомониёна.

От властей Таджикистана не поступает ясной и достоверной информации о количестве жертв среди населения страны. Официальные органы сообщали, что в ходе беспорядков с 14 по 17 сентября погиб 41 человек, но не уточняли, сколько гражданских лиц и сколько военнослужащих входит в это число. Таджикская служба РСЕ/РС проанализировала сообщения в социальных сетях и официальную информацию и получила еще более высокую цифру — 59 убитых.

В Кыргызстане по последним данным правительства погибли 59 граждан страны.

Хронология событий, предоставленная властями Кыргызстана, утверждает, что в точности в то же время, когда, по словам Розикова, его дом подвергся нападению, кыргызский пограничный пост рядом с селением Эки-Таш, расположенный километрах в десяти к северо-востоку от Сомониёна, был обстрелян таджикскими силами. Кыргызские войска открыли ответный огонь.

Это столкновение произошло всего в паре километров от таджикского поселка Чоркух.

Возможно, именно испуг, вызванный этим боем, побудил 53-летнюю Мухайехон Фаёзову попытаться бежать из поселка вместе с двумя невестками и двумя детьми. В конце концов она нашла водителя маленького грузовичка, который согласился эвакуировать их и еще 10 жителей поселка. О том, что произошло с Фаёзовой и ее родственниками, Eurasianet.org рассказали ее соседи по району Таги-Садада в Чоркухе. Этот рассказ подтвердила и ее дочь Мубинахон Азамзода.

Одна из соседок Фаёзовой по имени Гюльчехрахон говорит, что умоляла подругу не уезжать, говоря, что это слишком опасно.

«Но Мухайехон [Фаёзова] сказала, что у них в доме нет мужчин, и она боится оставаться там с беременной невесткой и детьми. Прямо во время нашего разговора в грузовик попал снаряд и всех накрыло осколками» , — говорит Гюльчехрахон, показывая рану, которую получила она сама.

Фаёзову и ее родных подвезли в местную клинику, чтобы обработать их раны, но там им сказали, что им нужно добраться до больницы с лучшим оборудованием.

«Мать позвонила мне … и кричала, что детям осколки попали в голову, — сказала Eurasianet.org Азамозда, дочь Фаёзовой. — [Врачи в клинике] сказали им, что случай сложный, и им надо ехать в город — в Исфару».

Поэтому вся группа, к которой теперь присоединился и один из сыновей Фаёзовой, явившийся на помощь, отправилась в санитарной машине в 20-километровый путь на север.

Таджикские официальные лица говорят, что машина доехала только до села Чоркишлок, километрах в пяти от пригородов Исфары, где была обстреляна. Министерство иностранных дел Таджикистана заявило в своей ноте протеста, что кыргызские военные намеренно целились в гражданский автомобиль.

Фаёзова и почти все родственники, ехавшие с нею, а также санитар и водитель, погибли, утверждают таджикские власти. Ее сыну в полуобморочном состоянии удалось выбраться через заднюю дверь машины; он потерял сознание прежде, чем автомобиль загорелся.

«Мой старший брат все еще в шоке, он не может говорить, — сказала Азамзода. — Они были в санитарной машине. Никто не должен был их трогать. Я просто не могу понять, как я в одно мгновение потеряла пятерых членов семьи и не смогла даже проститься с ними. Они сгорели дотла, от них ничего не осталось».

Все жители Чоркуха подтверждают, что снаряды начали падать на поселок в начале утренней молитвы.

«На улицу было не выйти. Во всех, кто был убит или ранен, попали, когда они убегали. Где была гарантия, что они не станут стрелять по твоей машине, раз они обстреляли даже “скорую помощь”?» — сказал Eurasianet.org один из местных жителей, Максудбек Азизов.

Опасения, что может случиться нечто подобное, витали в воздухе уже несколько месяцев.

Жительница Сомониёна Шоиста Жалилова, живущая вместе с невестками и внуками, сказала, что спала во дворе своего дома начиная с марта.

«Это чтобы, если появятся признаки начинающейся войны, я успела разбудить детей и добежать до подвала брата, который живет в трех километрах от нас. У меня своего подвала нет», — сказала Жалилова.

Жалилова рассказала, что перебралась к брату около 4 часов утра 16 сентября, еще до начала крупных беспорядков, когда до нее дошли слухи о переполохе в близлежащих кыргызских районах.

«Мы сидели в подвале и говорили друг с другом по телефону, пытаясь понять, что в какой части села происходит», — сказала она.