С конца 1980-х годов высокогорный район Грузии Сванети пребывает в бедственном положении. В этой гористой местности, не способной серьезно влиять на принимаемые в стране политические решения, царит суровый климат и повсеместно распространена бедность. После того как предоставление государственных субсидий прекратилось с развалом Советского Союза, многие местные жители уехали.

Но за последнее десятилетие или около того у региона появился второй шанс в виде доходов от туризма. А вместе с туризмом возникает ряд новых проблем, которые определят будущее региона.

В советское время специалисты-культурологи из Москвы поддерживали мнение сванов о том, что отличаются от других населяющих Советскую Грузию народов, укрепляя тем самым их этническое самосознание. Одновременно с этим власти не могли воспрепятствовать соблюдению местных традиций, которые Москва считала противозаконными: участие советов старейшин в распределении земли, посредничестве в делах о кровной мести и вынесении решений по поводу похищения невест.

Сегодня такие сайты, как Wikitravel, TripAdvisor, Facebook и Booking.com, изобилуют рассказами об аутентичной общине, живущей в другом времени, где мало что изменилось за столетия – здесь можно увидеть описанные в сказках древние каменные башни, в которых живут люди. Однако информации в этих рассказах недостаточно, и в них отсутствует понимание реалий жизни в таких деревнях, как Ушгули, которые зачастую отрезаны от внешнего мира, и электричества здесь зимой не бывает неделями.

В этих рассказах также нет упоминания о более высоком уровне жизни в период расцвета Советского Союза, когда между Ушгули – конгломератом из четырех деревень с населением 150 человек, расположенным на высоте 2200 метров у подножья самой высокой вершины Грузии, – и Тбилиси ежедневно выполнялись перелеты на вертолете, и когда местная средняя школа давала возможность большому количеству детей поступить в вузы.

После разрушительных лавин зимой 1986-1987 годов, унесших жизни десятков человек, советские власти начали переселять жителей Ушгули в низины.

Часть жителей вернулась в свои дома в 1990-х годах, когда независимая Грузия погрязла в войне и экономическом кризисе. Следующая волна возвращения (по крайней мере, на несколько месяцев в году) началась примерно десять лет назад, когда Грузия зарекомендовала себя на международной арене в качестве направления для экстремального туризма. Сегодня здесь, по соседству с оборонительными башнями, признанными ЮНЕСКО мировым наследием, функционирует большое количество гостевых домов, которые зачастую конкурируют друг с другом и сбивают цены в разгар сезона, примерно с июля по сентябрь.

У жителей Ушгули имеется опыт общения с туристами. В 1970-е годы сюда приезжали туристы со всего Советского Союза, чтобы отправиться в пеший поход и подняться на одну из самых высоких вершин страны.

В то время «мы принимали [туристов] бесплатно, потому что это [гостеприимство] является частью нашей культуры. Долина была усеяна палатками с альпинистами, историками, геологами, археологами. Сегодня мы больше не можем себе позволить это», – сказал местный житель Айсир Нижарадзе, который выращивает здесь летом картофель.

На сегодняшний день туризм – единственный способ содержать семью, и это повод для жителей Ушгули ежегодно возвращаться сюда, по крайней мере на какой-то период времени. Если раньше трудности способствовали укреплению чувства общности, общей идентичности и ответственности друг перед другом, то сегодня конкуренция разрывает общину на части.

Из-за бедности многие кормятся с собственных огородов, вследствие чего на продаже мяса, молочных изделий и прочих продуктов много не заработаешь. Для поддержания своих ферм в этом регионе с коротким летом семьи вынуждены принимать у себя туристов за плату.

Отчаяние порождает напряжение. Семьи в Ушгули, которые раньше могли положиться друг на друга в трудные времена, теперь конкурируют, пытаясь удовлетворить ожидания туристов – низкие цены, «аутентичная» атмосфера, стандарты комфорта и питания. Таким образом, туризм ставит под угрозу установленные принципы общинной жизни.

«Ушгули – ничто без народа Ушгули, – сказал Роланд Джелидзе, житель общины, который всю свою жизнь, не считая службы в советской армии, провел в Ушгули. – Нас здесь осталось мало, поэтому у нас не хватает людей, чтобы помогать друг другу, когда нужно сделать что-то сложное, например, отремонтировать крышу. И если вы не помогаете своему соседу, он не поможет вам. В итоге мы – конкуренты, живущие по соседству».