Али не был дома в Иране уже более трех лет. Но в начале января, когда он решил оставить ресторан, которым он управляет в Тбилиси, и навестить свою семью в Тегеране, он не знал, что его ждет.

Али жил в Грузии в течение нескольких лет, будучи одним из тысяч иранских эмигрантов, переехавших в эту страну, не решаясь возвращаться домой из соображений безопасности. Десять лет назад, обучаясь в институте в иранском городе Хамадан, он участвовал в массовых антиправительственных акциях протеста, которые стали известны как «Зеленое движение». Протесты в конечном итоге были подавлены, а у участников по сей день возникают проблемы с законом.

«С тех пор у меня было открытое судебное дело», – сказал Али Eurasianet.org (имена и другие идентифицирующие элементы в этом материале были изменены из соображений безопасности героев).

Благодаря географической близости и упрощенным правилам въезда Южный Кавказ стал привлекательным местом для иранцев. Ежегодно сотни тысяч жителей исламской страны приезжают в качестве туристов в Азербайджан, Армению и Грузию, тысячи – для ведения бизнеса, и сотни – как беженцы.

Это особенно удобно для иранских эмигрантов, критикующих свое правительство, поскольку они находятся вне досягаемости властей и в то же время могут поддерживать связь со своими семьями.

«Только 40 стран впускают нас без виз. Грузия – одна из них», – сказал Саман, еще один иранец, проживающий в Тбилиси.

Из-за специфики своей работы в Тбилиси Саман оказался неугодным для иранских властей, поэтому он больше не может вернуться домой. Но его семья может навещать его в Грузии.

«Мама, сестра и брат приезжали сюда, чтобы повидать меня, а вот папа уже слишком стар для дальних поездок, – сказал Саман. – Меня все время преследует тревога: каждый раз, когда звонят мама, сестра или брат, я боюсь, что они хотят сообщить мне, что папы больше нет».

Иммиграция из Ирана в Грузию резко возросла: с 2012 года число переехавших в Грузию иранцев увеличилось более чем в десять раз, достигнув 3 413 человек в 2018 году (это самые свежие имеющиеся статистические данные). В том же году иранцы составили большинство иностранных граждан, получающих временный вид на жительство: 5 346 человек, или 87% от общего числа.

Вследствие резкого роста иммиграции Грузия ужесточила режим въезда для прибывающих из Ирана.

За последние два года все большему числу иранцев было отказано во въезде или виде на жительство. Они стали жертвами антииммиграционной внутренней политики Грузии, попыток ограничения транзитной миграции и усиления мер в области безопасности.

Многие обладатели временного вида на жительство, такие как Али, переживают, что их документы могут не продлить.

Учитывая ужесточение условий пребывания в Грузии, Али уверен, что скоро будет вынужден покинуть страну. Он решил подать заявление в аспирантуру в другой стране, и на Новый год поехал в Иран, чтобы собрать документы и навестить свою семью.

Проблемы начались уже в аэропорту Тегерана. Когда сотрудники пограничной полиции задержали его, забрали его паспорт и тщательно проверили телефон, Али испугался, что его студенческая политическая деятельность дает о себе знать. В конце концов ему разрешили въехать в страну, но он беспокоился, что обратно его уже не выпустят.

Через два дня в Багдаде был убит иранский генерал Касем Сулеймани, что повысило уровень напряженности между США и Ираном до критической отметки. В нервозном состоянии иранские военные сбили украинский пассажирский самолет, что привело к внутренним протестам и отмене многих рейсов.

«Ситуация была просто ужасной. Все переживали из-за возможной войны, потому что это была конфронтация двух сумасшедших правительств, которые известны тем, что принимают поспешные решения, – сказал Али. – Я не мог не думать о том, почему все это должно было произойти именно тогда, когда я наконец вернулся домой после стольких лет. Мои друзья шутили, что я невезучий».

Хотя Али выбрался из Ирана и вернулся в Тбилиси, он признался, что решил больше никогда не возвращаться. Он и другие иранцы, живущие в Тбилиси, внимательно следят за новостями на родине и размышляют над личными последствиями.

«Я разговаривал со своей семьей, и мы решили, что им тоже лучше приехать сюда в Грузию, если ситуация там совсем ухудшится», – сказал Саман.

Но события в Иране обычно обсуждаются в частных разговорах или анонимно в социальных сетях.

«Многие [иранцы в Тбилиси] пытаются ограничить общение с другими иранцами, поскольку ты никогда не знаешь, кто может доносить правительству», – сказал Саман.

Азербайджанский прецедент

У Грузии далеко не идеальная репутация в вопросе обеспечения безопасности диссидентам из соседних стран. Многие азербайджанские беглецы в Грузии подвергались преследованиям со стороны своего репрессивного правительства. Самым вопиющим случаем стали обвинения в адрес грузинских властей в пособничестве в похищении азербайджанского журналиста из центра Тбилиси и доставке его в тюрьму в Баку.

Очевидно, Иран не имеет такого же влияния на Тбилиси, как Азербайджан.

«Азербайджан – крупнейший инвестор в Грузии, а правящая семья – ключевой спонсор грузинской экономики и истеблишмента, поэтому наша политическая элита всегда готова рассмотреть просьбы правительства Азербайджана, – сказал Георгий Гобронидзе, доцент кафедры политологии в Европейском университете в Грузии, выступая на недавней конференции, посвященной последствиям ирано-американского конфликта для Южного Кавказа в сфере безопасности. – Иран же не имеет значительного экономического или политического влияния в Грузии, и у него не будет таких привилегий».

Впрочем, у Тегерана есть более важные дела, чем преследование диссидентов в Грузии. Георгий Коберидзе, эксперт по безопасности и внештатный лектор Грузинского института общественных дел, на той же конференции отметил, что Иран усиливает свое влияние на Ближнем Востоке, особенно в Ливане, Ираке и Палестине.

«Правительство Ирана не может позволить себе тратить свои усилия на Грузию или регион в целом», – сказал Коберидзе.

Тем не менее Саман не рискует и давно решил не интегрироваться с иранским сообществом экспатриантов в Грузии, из-за опасений, что информация о нем дойдет до иранских властей, и они могут начать оказывать давление на его семью.

«У меня нет никаких иранских друзей за пределами моего офиса. Я не хожу в места, где собираются иранцы», - сказал он.

У иранцев большой выбор мест в Грузии, где они могут проводить свой досуг. В Тбилиси много иранских ресторанов и баров. Кроме того, есть несколько заведений в Батуми – на черноморском побережье Грузии. Иранцы составляют самую большую долю (31%) иностранных граждан, которые открыли бизнес в Грузии в период с 2015 по 2018 годы.

Но когда дело доходит до обсуждения политики, многие иранские эмигранты выбирают для этого социальные сети, часто используя фейковые аккаунты. Онлайн-дискуссии стали особенно горячими после убийства Сулеймани и возникшей угрозы войны с США – некоторые иранцы, выступающие против истеблишмента, увидели в военной интервенции способ избавления от ненавистного им режима.

«Есть много людей, которые разочарованы и которые считают, что все другие способы смены режима исчерпаны, и они надеются, что американское вторжение поможет свергнуть его, – сказал Али. – Я пытался объяснить им, что последствия войны коснутся всех, и победителей не будет».

Но иранец Арам, который живет в Тбилиси и женат на грузинке, поддерживает жесткую политику США и санкции против Ирана, утверждая, что режим никогда не падет без вмешательства извне.

«Я долго считал Трампа идиотом, но иногда нужен именно такой, чтобы решить проблему, созданную другими идиотами», – сказал он.

Саман считает, что изменения в Иране должны произойти изнутри. Он против иностранного вмешательства и скептически оценивает эффективность санкций США. Недавно он был в Лондоне, где попытался воспользоваться своей кредитной картой, чтобы купить билет в метро, но транзакция была отклонена – очевидно, это результат санкций.

«Это усложнило жизнь простых иранцев, но почувствовал ли какие-нибудь последствия режим? Да, были протесты, но на самом деле ничего не изменилось», – сказал он.