Как новая стратегия ЕС в Центральной Азии отразится на торговле

Торговля между Центральной Азией и Европой умеренно возросла с 2007 года, после запуска первой стратегии Евросоюза в отношении пяти постсоветских центральноазиатских республик. По данным МВФ, с 2007 по 2018 год оборот вырос с 31,5 млрд долларов до 36,5 млрд долларов.

Поэтому поразительно, что новая стратегия ЕС в Центральной Азии, опубликованная 15 мая, на этот раз еще менее амбициозна. В то время как Китай перечерчивает ландшафт Центральной Азии посредством крупных инвестиций в транспортную и энергетическую инфраструктуру (знаменитая инициатива «Один пояс, один путь»), и потеснил Европу с места крупнейшего торгового партнера региона, Брюссель, похоже, решил сдаться.

Конечно, ЕС – одна из крупнейших экономик мира – остается важным экономическим партнером стран Центральной Азии, как с точки зрения торговли, так и в качестве инвестора. Но если учесть размер экономики Евросоюза по сравнению с ВВП Китая и России, то планы ЕС в отношении Центральной Азии представляются робкими.

В новой стратегии подчеркиваются «мягкие приоритеты». В ней говорится, что «более сильное, современное и широкое партнерство» будет делать акцент на региональном сотрудничестве. Цели включают повышение конкурентоспособности частного сектора, продвижение открытых рынков и связей, и поддержку вступления в ВТО.

Все это звучит знакомо. В стратегии 2007 года также приоритизировались экономическая устойчивость и интеграция, но особых успехов на этом поприще достичь не удалось. Хотя Кыргызстан является получателем щедрых тарифных льгот в рамках ВСП+ (особый механизм стимулирования,  предназначенный для некоторых стран с низким и средним уровнем дохода), это не помогло стране диверсифицировать или увеличить экспорт в ЕС (в 2017 году золото по-прежнему составляло 75 процентов кыргызского экспорта в Европу).

Что касается цели ЕС по оказанию помощи странам Центральной Азии по вступлению в ВТО, упомянутой как в предыдущей, так и в новой стратегиях, то вне рамок этой организации пока остаются только Узбекистан и Туркменистан. Мало что указывает на сколь-нибудь значительную роль ЕС в процессе вступлениях Казахстана или Таджикистана в ВТО (соответственно в 2015 и 2013 годах). Туркменистан, похоже, совершенно не заинтересован в членстве. Между тем Узбекистан стремится присоединиться к организации, и даже назначил главного переговорщика по вступлению в ВТО и создал новый департамент по вопросам ВТО при Министерстве инвестиций и внешней торговли.

Одним из путей расширения экономического сотрудничества могло бы стать соглашение о свободной торговле. Но в случае с Казахстаном и Кыргызстаном, переговоры изначально обречены на провал из-за их членства в возглавляемом Россией Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС). И, учитывая нынешнее состояние отношений между Брюсселем и Москвой, прорыва на этом направлении ждать не стоит.