Консервативный поворот и гендерные исследования в России
Заниматься ими становится все труднее.
Данный материал публикуется Центром независимых социальных исследований на сайте Eurasianet.org в рамках информационного сотрудничества. Представленные в тексте мнения, оценки и выводы могут не совпадать с позицией редакции Eurasianet.org.
Гендерные исследования в западной академии
Гендерные исследования во всем мире сталкиваются с многочисленными вызовами и барьерами и занимают в академии маргинальные ниши. Академия постоянно сомневается, а наука ли это (с точки зрения позитивистского определения науки).
Кроме того, патриархатное общество видит в гендерных исследованиях угрозу статусу кво и стабильности.
Эти взгляды влияют и на университеты. Даже после того, как гендерные исследования стали неотъемлемой составляющей западной академии, им постоянно угрожают традиционалисты, популисты, правые, религиозные сторонники и пр.
«Консервативный поворот», наблюдаемый в идеологиях западных стран в последнее десятилетие, стал новым вызовом для гендерных исследований, обсуждающих проблемы гендерного равенства, многообразия гендерных ролей и сексуальностей, расширения репродуктивных и сексуальных прав.
Гендерные исследования в России
В России гендерные исследования начали испытывать сложности еще до начала консервативного поворота.
В 1990-е годы – во времена открытости – возникли новые образовательные программы, международное сотрудничество и феминистская солидарность, НКО и культурные инициативы с феминистской повесткой.
Увы, традиционалистски настроенная российская академия, за некоторым исключением, оказалась не готова принять данные новации. Гендерные исследования так и не успели тогда сформироваться, так и не стали устойчивой областью исследований социального неравенства.
С 2000-х годов на время приоткрывшиеся возможности стали уменьшаться.
- Из России стали уходить международные фонды, поддерживавшие исследования социальных неравенств.
- Усиливалась консервативно-традиционалистская политика, в том числе в сфере гендерных отношений. Государство отказывалось от продвижения гендерного равенства и прав, закон о гендерном равенстве отклонялся три раза.
- Критика гендерного порядка становилась все менее востребованной обществом.
Претензия на мессианство
Консервативный поворот (в том числе в отношении гендера) происходит в глобальных масштабах. Однако Россия претендует в нем на особую мессианскую роль.
- Продвигается «консервативное законодательство», ограничивающее права граждан по признаку сексуальности.
- Традиционная семья и гендерные роли признаются единственно допустимыми.
- Увеличение рождаемости осмысливается в русле национальной демографической безопасности.
- Традиционная семья должна нести ответственность за данную безопасность.
Эти ценности противопоставляются ценностям «деградирующего» Запада, сексуальному и гендерному разнообразию, феминизму, правам ЛГБТ и т.д.
Исходя из традиционалистских ценностей, гендерные исследования и феминизм рассматриваются как привнесенные извне – с Запада, как чуждые и опасные для «особой» традиционной культуры в России.
Если гендерные исследования и сохраняются в университетах, то как курсы по выбору. Тематика ЛГБТ избегается. Публичные высказывания академических сотрудников самоцензурируются.
Гендерные исследования все более воспринимаются как угроза традиции и безопасности. Исследовательские организации, ими занимающиеся, признаются «иностранными агентами», как, например, исследовательские центры в Саратове, Иванове и Самаре.
Интерес к феминизму «снизу»
Одновременно – в противовес консервативному повороту – рос интерес к феминизму и гендерным исследованиям «снизу» – со стороны независимых общественных групп и сетевых сообществ.
- Актуализировалась феминистская повестка путем создания многочисленных онлайн групп.
- Рос спрос на гендерную экспертизу в правозащитной практике.
- Домашнее насилие и домогательства все чаще обсуждались в СМИ, феминистских сообществах. Легитимность этой общественной повестки поддерживали некоторые депутаты (например, Оксана Пушкина).
- Гендерные исследования выходили из академических ниш в публичную сферу, все чаще выполняя роль публичной социологии.
При этом некоторые темы – несмотря на их гендерный фокус – оставались относительно нейтральными и «безопасными» для обсуждения – например, забота, здоровье, старение, баланс гендерных ролей, участие женщин в политике.
В результате противоречивых трендов гендерным исследователям в российской академии приходилось маневрировать между консервативным давлением и ограничениями – с одной стороны – и критической феминистской повесткой и публичностью – с другой.
Гендерные исследования после 24 февраля
В 2022-м ситуация для гендерных исследований в России становится более репрессивной.
- Академические свободы и высказывания в публичной сфере все более ограничиваются.
- Растет число лиц и организаций, получающих статус «иностранных агентов».
- Общественные протесты (в том числе феминистские антивоенные) пресекаются, их участники караются в соответствии с ужесточающимися законами.
- Усиливается законодательная борьба с негетеросексуальностью и репродуктивными правами. 24 ноября 2022 г. Госдума приняла в окончательном чтении пакет законов о запрете «пропаганды ЛГБТ».
- Прекращается продвижение закона против домашнего насилия.
- Усиливается контроль над преподавателями и университетами, особенно теми, которые можно назвать «либеральными».
- В университетах исследовательские тематики в гендерных исследованиях сокращаются. Исчезают темы, связанные с ЛГБТ или антивоенными движениями. Часто исчезает и сам термин «гендер».
Многие исследователи, в том числе специалисты в области гендерных исследований, покидают Россию.
Стремительно нарастает академическая изоляция исследователей, находящихся в России, от мирового сообщества. Сотрудничество затруднено с обеих сторон. Разрываются институциональные, а иногда и личные связи, фрагментируется исследовательское сообщество.
Гендерные исследования в России лишаются двух важнейших условий – транснациональной солидарности и публичного голоса, – что в условиях репрессивного климата ставит под сомнение само их существование.
Стратегии на завтра
В результате произошедших изменений стратегиями для исследователей могут оказаться:
- Отказ от гендерных исследований как отдельной дисциплины при сохранении политически «нейтральных» тематик (например, исследований женщин, семьи, детства в рамках других социальных наук);
- Адаптация исследовательских тем и академических стратегий к ситуации (деполитизация, самоцензура, отказ от публичного голоса, сокращение тематик и транснационального сотрудничества);
- Маневрирование между деполитизацией и самоцензурой – с одной стороны – и критической теорией и транснациональной феминистской повесткой – с другой;
- Уход в «подполье» и в закрытые сообщества с сохранением потенциала критической мысли и практики.
Самая вероятная стратегия
Маневрирование, как наиболее вероятный вариант, предполагает
- стратегию секюритизации, когда оценка рисков выходит на первое место;
- персонификацию отношений и сотрудничества, в т.ч. транснационального, чтобы обеспечить безопасность и сохранить личную коллаборацию;
- ограниченный и селективный публичный голос, перенастраиваемый под аудиторию;
- создание малых закрытых сообществ по принципу доверия для обсуждения академической и феминистской повестки; селективную самоцензуру, анонимизация голоса, эзопов язык.
На смену транснациональности приходит экс-территоризация. Постоянно меняются места пребывания исследователей. Переналаживается сотрудничество тех, кто покинул страну, и тех, кто остался. Возникают новые сетевые проекты и сообщества. Растет спрос на антиколониальную, антиимперскую и антивоенную гендерную тематику, как и на феминистское сопротивление.
Что происходит на наших глазах
В ситуации усиливающихся ограничений гендерные исследования утрачивают публичный голос и свою критическую функцию – либо подвергаются постоянному риску.
Дистанцирование. Из-за стигматизации российских исследователей на глобальном уровне усиливается физическое и символическое дистанцирование иностранных институций от России.
Изоляция. Российским исследователям, в том числе феминистки ориентированным, все сложнее выехать из страны, участвовать в международных конференциях, поддерживать сотрудничество, встраиваться в актуальную повестку, быть услышанными.
Неформальные отношения. С другой стороны, происходит персонализация и неформализация солидарности как внутри России, так и за ее пределами. Уехавшие исследователи выступают медиаторами взаимодействия между исследователями в России и за границей. Многие западные коллеги сохраняют связи и солидарность. Новому железному занавесу противостоят персональные транснациональные сети и цифровые форматы взаимодействия. Актуальная повестка – в том числе гендерная – обсуждается в закрытых сообществах.
* * *
Какое гендерное знание будет производиться в таких условиях? Вопрос остается открытым.
Гендерным исследованиям никогда не приходилось существовать и развиваться в благоприятных условиях. Они всегда должны были бороться за место в академии и обществе, за свободы и легитимный публичный голос.
Однако сегодня в России вызовы приобрели беспрецедентные масштабы. Риски многократно возросли.
Тем более актуальными становятся критические гендерные исследования, солидарность и транснациональные взаимодействия.
Анна Темкина – cоциолог, PhD social sciences.
Подписывайтесь на бесплатную еженедельную рассылку Eurasianet (на английском языке).