Международная дипломатия на Кавказе набирает обороты на фоне подготовки армянской стороны к грядущему, по мнению многих, очередному наступлению со стороны Азербайджана. 

Только за последние несколько дней госсекретарь США Энтони Блинкен звонил лидерам обеих стран; министр иностранных дел России Сергей Лавров встретился в Москве со своим армянским коллегой Араратом Мирзояном; заместитель министра иностранных дел Ирана посетил Ереван; а министр иностранных дел Франции объявил о планах посетить в апреле Армению и Азербайджан.

Все это происходит на фоне все более конкретных угроз со стороны Азербайджана в адрес Армении, основанных на неподтвержденных «провокациях», в которых Баку обвиняет Ереван. Стороны занимают все более непреклонные позиции по самому спорному вопросу: судьбе населенного армянами Нагорного Карабаха. Между тем азербайджанская блокада Лачинского коридора, соединяющего Карабах с Арменией и внешним миром, продолжается уже более трех месяцев, и конца ей не видно.

20 марта Блинкен позвонил премьер-министру Армении Николу Пашиняну, а на следующий день — президенту Азербайджана Ильхаму Алиеву. Согласно официальному сообщению Госдепартамента, Блинкен «подтвердил важность открытия Лачинского коридора для коммерческих и частных транспортных средств». Чуть позже, на состоявшихся на этой неделе слушаниях в Сенате, Блинкен сказал, что в разговоре с Алиевым «осуществлял нажим» на азербайджанцев, чтобы те разблокировали дорогу.

Официальное сообщение Алиева по этому поводу звучало более воинственно. Он в очередной раз повторил, что блокады вообще нет, указав на то, что машинам Красного Креста и российских миротворческих сил позволяют двигаться по коридору. Он также добавил, что в Карабахе находятся «10 тысяч военнослужащих армянских вооруженных сил» в нарушение соглашения о прекращении огня, положившего конец войне 2020 года. Цифра в 10 тысяч упоминается им впервые и неясно, откуда она взялась.

Наиболее примечательно то, что азербайджанский лидер обвинил миссию наблюдателей Евросоюза в пособничестве «провокациям», которые он приписал Армении, в частности якобы имевшей месте передаче оружия из Армении в Карабах. Армянская сторона в последнее время «злоупотребляет нахождением в этой стране миссии Европейского Союза и проводит политику, направленную на преднамеренную эскалацию ситуации», сказал Алиев Блинкену.

В воинственной речи за несколько дней до разговора с Блинкеном Алиев подтвердил озвучивавшуюся им прежде позицию, что судьба Карабаха будет предметом переговоров только между местными армянами и азербайджанским правительством, но сделал это в новой агрессивной форме.

«Для того, чтобы Армения спокойно жила на территории 29 тысяч квадратных километров [это территории Республики Армения], есть одно условие – они должны принять наши условия, официально признать Карабах территорией Азербайджана, на основе наших условий провести работы по делимитации, – сказал он. – Только в таком случае они смогут жить спокойно на территории 29 тысяч квадратных километров, как уже они того желают».

Все это только укрепило ощущение, которое нарастало на протяжении последних нескольких недель, что грядет наступление со стороны Азербайджана.

Но оценка Блинкена на слушаниях в Сенате была более радужной. Он сделал акцент на мирных переговорах, несмотря на то, что они, похоже, зашли в тупик. «Есть возможность, я не хочу преувеличивать, но существует возможность добиться мирного соглашения, — сказал он в ответ на вопрос проармянски настроенного сенатора Роберта Менендеса. – Мы ничего не навязываем Армении, мы отвечаем на сильное желание, выраженное Арменией, помочь им достичь соглашения, которое помогло бы им положить конец… тридцатилетнему конфликту».

В том же тоне было выдержано и последовавшее за этим заявление Пашиняна, что несколько противоречило его прежним зловещим предостережениям.

«Между Арменией и Азербайджаном будет мирный договор, и он будет основываться на совместных официальных заявлениях, принятых на высшем уровне», — написал он 23 марта в Twitter. — Новой эскалации не будет! Международное сообщество должно решительно поддержать этот нарратив».

Это его заявление было вознаграждено одобрительным ответом Госдепартамента США: «@SecBlinken активно участвует в содействии мирным переговорам между Арменией и Азербайджаном, и нас воодушевляет прогресс, достигнутый на пути к прочному и устойчивому миру на Южном Кавказе. Мы очень ценим сообщение Никола Пашиняна об этом прогрессе».

Хотя обе стороны обмениваются проектами мирных соглашений, частота встреч на высоком уровне снизилась: последняя встреча между Алиевым и Пашиняном состоялась в середине февраля – с участием Блинкена в кулуарах Мюнхенской конференции по безопасности.

Процесс осложняется тем, что он идет на двух конкурирующих площадках: одну возглавляет ЕС при поддержке США, а другую – Россия. Хотя и Армения, и Азербайджан, похоже, отдают предпочтение площадке, возглавляемой Западом, игнорировать Россию не представляется возможным, учитывая ее значительное присутствие в регионе, включая крупную миротворческую миссию, которая действует в Карабахе с 2020 года.

Наиболее примечательным моментом встречи Лаврова с Мирзояном 20 марта стало несвязное заявление российского дипломата о том, как следует разрешить карабахский вопрос. 

Азербайджан утверждает, что статус карабахских армян – это дело, касающееся только их и правительства Азербайджана, и что, соответственно, они не должны участвовать ни в каких международных переговорах. 

Армения, напротив, настаивает, что условием подписания ею каких бы то ни было соглашений с Азербайджаном является предоставление международных гарантий прав и безопасности карабахских армян. В последние недели Ереван более четко уточнил, что именно он имеет в виду, включая международное (то есть не только российское) присутствие в Карабахе и создание демилитаризованной зоны.

Европейцы и американцы явно не высказались по этому вопросу, но это сделал Лавров. Он сказал, что данный вопрос должен стать предметом переговоров между Баку и Степанакертом – в чем вкратце и состоит азербайджанская позиция – но затем с одобрением привел примеры других случаев, когда права меньшинств были гарантированы международными соглашениями, как бы подразумевая, что права карабахских армян можно обеспечить аналогичным образом.

Но примеры он выбрал любопытные: восточная Украина, где Минские соглашения, подписанные Россией и Украиной, содержали положения о местном самоуправлении; и Косово, где правительства Сербии и Косово договорились о некоторых правах сербского меньшинства.

Лавров так описал принцип прав меньшинств: «Это право на родной язык, обучать детей на этом языке, жить, работать, используя его, сохранять свою культуру, религию, иметь возможность для местного самоуправления и иметь особые экономические и торговые связи со своими соотечественниками (в случае с Донбассом это была Россия)».

Если не касаться деталей ситуации на востоке Украины, пояснение Лаврова в этом контексте, похоже, подразумевало, что карабахским армянам должны быть предоставлены эти права, и что при этом сценарии «соотечественниками» будет Армения.

Хотя официальной реакции Баку не последовало, в заголовке проправительственного аналитического сайта Minval.az говорится, что «Лавров сделал странное заявление по Карабаху».

И хотя пояснение Лаврова было ближе к позиции Армении, Ереван тоже не проявил особого энтузиазма. Посол Армении по особым поручениям Эдмон Марукян сказал, что Донбасс и сербские общины Косово – не лучшее сравнение: при СССР Карабах долгое время имел особый статус, которого не было у других упомянутых российским дипломатом территорий (в отличие от других примеров, которых Лавров мог бы, но не стал касаться, таких как Крым, Абхазия или Южная Осетия).

«Поэтому в поисках решения проблемы Нагорного Карабаха международное сообщество должно учитывать всю историческую политико-правовую подоплеку, иначе любое решение, построенное на несообразных примерах, приведет к углублению проблемы и ее неразрешению», — написал Марукян в Twitter.

Следующий раунд дипломатических усилий может состояться на площадке, возглавляемой Россией: Лавров заявил, что работает над организацией трехсторонней встречи министров иностранных дел России, Армении и Азербайджана.