Skip to main content

Eurasianet

Main Menu

  • Регионы
  • Темы
  • Прочее
  • О нас
  • Поиск
  • Pассылка
  • English
X

Кавказ

Азербайджан
Армения
Грузия

Центральная Азия

Казахстан
Кыргызстан
Таджикистан
Туркменистан
Узбекистан

Другие регионы

Афганистан
Венесуэла
Евросоюз
Иран
Китай
Монголия
Пакистан
Сирия
США
Турция
Южная Корея

Зоны конфликтов

Абхазия
Нагорный Карабах
Южная Осетия

Восточная Европа

Беларусь
Молдова
Прибалтика
Россия
Украина
X

Политика

Внешняя политика
Выборы
Права человека

Экономика

Бизнес
Инновации и технологии
Россия: Успешные новаторы

Общество

Академические свободы
Культура и искусство
Мнения

Безопасность

Спорные границы
X

Фотоэссе

Блоги

X
Использование ключевых слов повысит точность поиска.
Россия, Беларусь

Невыборы: технология диктатуры

Президентские выборы в России и местные выборы в Беларуси показали что технология авторитарных выборов работает.

Сергей Ильченко Mar 26, 2018
После выборов Президента Российской Федерации Владимир Путин После выборов Президента Российской Федерации Владимир Путин ответил на вопросы журналистов. (Фото: Пресс-служб президента РФ)

Президентские выборы в России, 18 марта 2018 года, и местные выборы в Беларуси, прошедшие месяцем раньше, 18 февраля, выполнили свою функцию: хронически несменяемая в обеих странах власть в очередной раз может ссылаться на формальную победу. В свою очередь, независимые наблюдатели и аналитики обрели новый повод обличать диктаторов, рисующих потемкинские деревни на телеэкранах и билбордах.

Но из простых схем анализа выпадает беспокоящая деталь. Население потемкинских деревень, нарисованных к выборам, без сопротивления заселилось в этот пейзаж. От фактов не уйти: очереди желающих проголосовать выстраивались как в российской глубинке, так и к посольствам России в благополучных США и ЕС. Эти очереди и решили проблему низкой явки - единственную, которая явно беспокоила московские власти. Хотя минимального порога в законе о выборах нет, Кремлю был нужен триумф путинской воли и демонстрация поддержки большинства населения - всего, а не только голосующих.

Победу обоих режимов нельзя объяснить только применением карательных инструментов, хотя как Москва, так и Минск широко практикуют давление на независимых активистов, которым не дали стать политиками, репрессии, запугивание, и физическое уничтожение несогласных в сочетании с пропагандой, основанной на массовой дезинформации. Главная причина побед двух диктаторов со всей очевидностью лежит глубже. Мы имеем дело не только с размыванием значений понятий “демократия” и “гражданское общество”, но и с прямой подменой базовых принципов и ценностей: равенства прав и верховенства закона на “порядок силы" и культ личности.

Было бы упрощением приравнивать путинский и лукашенковский режимы к классическим диктатурам. Даже допуская, что современный уровень глобализации позволит полное “окукливание” внутриполитических процессов и изоляция от наблюдения извне возможны в принципе, это чревато слишком большими репутационными, и, как следствие, финансовыми потерями. Кроме того, формальные выборы, несмотря на предсказуемый результат, помимо легитимации режима, служат также регулярным стресс-тестом командных цепей и исполнительных структур, стабилизируюя режим.

Кремлевская пропаганда умело и тонко манипулирует значением слов. Ей удалось добиться того, что "демократия" и "беспорядок" в разговорном русском языке зачастую отождествляются. Расхожее клише “развели тут демократию, понимаешь!” – это лингвистическое зеркало хаоса и шоковых реформ начала девяностых, стало основой для фетишизации понятия “стабильность”. Такой расчёт не лишен смысла: естественное желание предсказуемости жизни способно заставить человека выбрать меньшее, как ему покажется на момент выбора, зло.

Мы предлагаем читателям вместе поразмыслить не только о методологии перевода выборов в невыборы, но и взглянуть на суть двух близкородственных режимов. В цикле под общим названием “Анатомия невыборов” рассмотрены разные стороны того и как выборы превращаются в иллюзию, политика – в балаган, а народ – в покорное стадо. Как шаг за шагом, по кирпичику, складывались культ личности Путина и авторитаризм Лукашенко.

Цикл открывают статьи, ставящие вопрос: где же все-таки оппозиция? Ведь ни в одном обществе невозможно, чтобы все имели одинаковое мнение. Куда и как делось это несогласие? Демократические выборы предполагают среду, в которой существует конкуренция идей и программ развития.

Но диктатура стремится свести все ответы к единственному, неизменно верному мнению, исходящему от вождя. Причем поддержка вождя должна быть безоговорочной, а публичные выражения лояльности ему приравниваются к верности державе. Это ставит под сомнение и объективность исследований общественных настроений, поскольку в такой объективности, во всяком случае, гласной, власти не заинтересованы. Впрочем, население принимает это как данность и не возмущается.

В этих условиях партии как носители иных точек зрения, способные, к тому же, их обосновать и продвинуть, оказываются лишними, ослабляются и вырождаются. Ян Тур в статье “Нужны другие партии” показывает, как происходит процесс заглушения политической активности в Беларуси. Такие же методы используются и в России.

Но демократическое движение страдает и внутренними болезными. Так, нынешнее поколение российских демократов, декларирующих несогласие с политикой Кремля, формировало свои взгляды на демократию в условиях сначала советского, а затем постсоветского тоталитаризма и унаследовало от своих идейных отцов и дедов черты, ярко проявлявшиеся ещё во времена первой русской революции: непоследовательность, отрыв от практики и неумение договориться между собой. Об этом пишет Дмитрий Дубровский в статье "Демократы в расколе".

Наряду с этой уязвимостью оппозиции как российские, так и белорусские власти используют и такой известный метод вырождения демократического выбора как заглушение информационного поля, когда несменяемый диктатор выводится за пределы пространства дискуссий. Об этом пишет Ян Тур в статье “Вывод за скобки”, показывая, как во время президентской кампании создавалось поле, где Путин был подчёркнуто обособлен от остальных кандидатов: дебаты, встречи претендентов, изложение программ – всё проходило без него, ставя его в исключительное положение "естественного победителя", и порождая у избирателей чувство, что Путин - один такой, и он вне конкуренции. Этот приём получает всё большее распространение и в других странах бывшего СССР.

Нельзя обойти вниманием еще одну важную деталь: демократические выборы существуют не сами по себе. Они – часть устройства общества, основанного на либеральных принципах. Эти принципы включают уважение к гражданским свободам и защиту частной собственности. Профсоюзы, охраняя права работников, продающих принадлежащий им труд, играют в системе таких отношений важную роль и потому всегда ненавидимы диктаторами, стремящимися заменить их подконтрольными симулякрами - или искоренить вовсе. О том, как российский режим борется с профсоюзным движением, рассказывает Ирина Мейер в статье "Ликвидация МПРА".

Не смотря на заметно обостренные в последнее время отношения между Москвой и Минском их родственная природа гарантирует им общность и методов. Ян Тур анализирует типичные нарушения в ходе местных выборов в Беларуси в статье “Административные сладости” и показывает предсказуемость их результатов в статье “Предсказание прошлого", тем самым раскрывая ещё одну сторону вымывания сути выборов и демократии как таковой. Статья Марианны Присяжнюк о российских избирательных участках, открываемых на территориях, отторгнутых от Молдовы, Украины и Грузии. А статья Дубровского “Шаг в Бездну”, написанная в форме мемуара о членстве в избиркоме в России, показывает, как на практике работают перечисленные методы и почему фальсификация самого голосования – не более, чем страховка для режима.

Общество, в котором гражданские объединения бессильны, а человек оставлен один на один с государственной системой, утвердившей себя в роли высшей силы, своего рода Deus ex Machina, рождает специфические ценности и мораль, которые пытается затем навязать своим соседям. На примере литературного творчества Владислава Суркова, помощника президента России, Дмитрий Дубровский анализирует систему взглядов кремлевской российской бюрократии в статье "Простота хуже воровства". Затем, в статье "Традиционные ценности", он показывает, как эта концепция становится инструментом российской агрессии и противопоставления себя остальному миру.

Выборы также показали важность периферийных конфликтов, как горячих, так и гибридных, для укрепления российской власти. Так, конфликт на Донбассе, и, в частности, блокирование миротворческой миссии ООН кремлевская пропаганда представила как пример "российского влияния в мире”. Об этом рассказывается в статье Марианны Присяжнюк “Захват выборами”. Стоит отметить, что целям такой пропаганды служит и поведение России на международной арене в целом: конфронтация с Западом и нарушение правил игры в самом широком смысле – от демонстративного невыполнения обязательств до убийств с применением боевых отравляющих веществ – всё это подаётся в контексте реванша за распад СССР, реставрации величия и принуждения к уважению.

Эффективность содержащих эти смыслы месседжей, вбрасываемых в информационное пространство, усиливает массированное применение фейков как инструмента гибридной войны. Поток дезинформации, обрушиваемый из России на сопредельные страны, так велик, что в буквальном смысле создаёт параллельную реальность. Ситуацию на примере Молдовы анализирует Марианна Присяжнюк в статье "Воздушные замки российской пропаганды”, рассказывая о том, как массовое сознание этой страны, блокированное российскими манипуляторами, отторгает в сознании населения результаты и значение огромных объёмов западной помощи и растущие местные гражданские институты.

Цикл завершает Ян Тур, рассматривая проблемы постсоветских обществ, которые, на первый взгляд, могут показаться далекими от повседневной жизни. Статья “Поправляя пулей прическу” посвящена моральной глухоте и равнодушию немалой части белорусов к истории советских репрессий, что, увы, характерно и для других стран бывшего СССР. История о двух парикмахерах, открывших в центре Минска салон под названием "Chekist”, показывает, как быстро забылись преследования, аресты и тюремные сроки и как тяжелую правду перевели в легкий шик. Этот тренд присутствует и в России. Тамошняя ползучая поначалу ресталинизация в последние годы набирает всё более угрожающие темпы. То, что начиналось с  характеристики Сталина как “эффективного менеджера” в школьных учебниках, продолжилось новыми попытками вымарать из истории портящие реноме диктатора факты. Сегодня подчеркнуто кичевые мероприятия  в честь Сталина сопутствуют фактическому табу на его критику. И фальшивые выборы на фоне гламуризации кровавого диктатора, с использованием образа Сталина как мерила для нынешних вождей, показывают как общую траекторию так и пункт назначения невыборов в России и Беларуси.

Сергей Ильченко украинский и молдавский журналист и политолог живущий и работающий в Киеве. Специализируется на исследовании конфликтов на постсоветском пространстве. Работал в непризнанной Приднестровской Молдавской Республике как независимый журналист, где был арестован за его работу. Точка зрения автора статьи может не совпадать с позицией редакции Eurasianet.

Подписывайтесь на бесплатную еженедельную рассылку Eurasianet (на английском языке).
 

Другие материалы по теме

Кризис на рынке труда превращает Россию в страну работающих бедных
«Особый российский путь» не терпит альтернативы
Азербайджанские войска выдвинулись и перекрыли дорогу между Арменией и Карабахом

Самое читаемое

Кризис на рынке труда превращает Россию в страну работающих бедных
Таджикистан: депортированный из Германии активист получил семь лет тюрьмы
Туркменистан: хочешь ТАПИ, тогда и канал стерпи
Ахал-Теке

Eurasianet

  • О нас
  • Команда
  • Вакансии
  • Перепечатка
  • Поправки
  • Контакты
Eurasianet © 2023