Данная статья опубликована в категории «Мнения». 

Волны потрясения недавними волнениями в Казахстане разошлись во всех направлениях. В результате борьбы за власть внутри правящей элиты страны, которую многие считали самой успешной и стабильной в Центральной Азии, погибли десятки человек.

Это не может не тревожить Пекин, одного из крупнейших зарубежных инвесторов в экономику Казахстана. Дело в том, что наряду с нестабильностью руководители Китая больше всего на свете боятся демократии; они считают, что одно связано с другим.

Прежде всего, нужно сделать одну важную оговорку: президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев не очень подходит на роль провозвестника либерализации. Вину за случившуюся в этом месяце вспышку насилия он возлагал именно на демократию — а также на свободную прессу и террористов. Это должно было успокоить его авторитарных соседей и, вероятно, помогло ему в критический момент получить от России военную помощь.

Более того, только после упоминания жупела терроризма Токаев дождался слов поддержки от президента Китая Си Цзиньпина. Его примеру быстро последовал генеральный секретарь Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), в которой лидирует Китай. Затем китайский министр иностранных дел Ван И высказался о волнениях в терминах, знакомых по растущей активности Китая в сфере безопасности в Центральной Азии: в Казахстане, сказал он, проявились «три силы зла» — терроризм, экстремизм и сепаратизм.

Но за скоординированными выражениями поддержки скрывается обстоятельство, вызывающее у Китая глубокую тревогу: возможность возникновения оппонента, имеющего границу с Синьцзяном длиной почти 1800 километров.

В последние годы общественность Казахстана все чаще требовала осудить действия Китая в Синьцзяне, где до миллиона мусульман, в том числе этнических казахов, насильно отправляются на перевоспитание и подвергаются еще худшим преследованиям.

В демократической стране эти призывы стали бы еще более громкими.

В этом одна из причин, по которым Китай противодействует западным программам развития демократии в Центральной Азии. Предлагая альтернативное финансирование без политических условий, поддерживая официальных лиц и укрепляя институты, подобные Шанхайской организации сотрудничества, Китай вносит «значительный вклад в формирование региональной среды, в которой правозащитники, независимые журналисты и другие оппоненты правящих режимов не могут чувствовать себя в безопасности», пишут исследователи Айжан Шаршенова и Гордон Кроуфорд.

Как следует из внутриполитического доклада, просочившегося в прессу в 2013 году, конституционная демократия западного образца занимает первое место в подготовленном Коммунистической партией Китая списке семи политических «опасностей». В этот список также входят соблюдение прав человека, независимые СМИ и гражданское общество — всё то, что теоретически может возникнуть, когда президент обещает провести реформы, как это сделал Токаев.

Торговля будет продолжаться в любом случае. Китай является крупнейшим экспортным партнером Казахстана, а Казахстан — ключевым узлом инициативы «Пояс и путь», флагманского внешнеполитического проекта Си. По данным отчета AidData, опубликованного в прошлом месяце, с 2000 по 2017 год инвестиции Китая в Казахстан составили 33 миллиарда долларов.

Демократия просто сделала бы такие инвестиции, а также перспективы более тесных связей, не столь гарантированными. У нас есть пример Австралии, на которую Пекин наложил торговые эмбарго за одни лишь сомнения в китайской версии происхождения COVID.

Дилемма Пекина

Пекин воспринимает беспорядки в Казахстане не в качестве изолированного события, но как часть тенденции к образованию в Центральной Азии вакуума безопасности, частью которой являются и бурная смена власти в Кыргызстане в конце 2020 года, и падение Кабула в августе 2021-го.

Те же фундаментальные проблемы, которые потрясли Казахстан, есть во всех центральноазиатских государствах: полный контроль коррумпированных элит над прибыльными секторами экономики, недостаточная действенность структурных сдержек и противовесов и слабость или отсутствие гражданского общества.

Пока не появятся признаки того, что элиты региона готовы использовать в качестве модели управления так называемую легитимность за счет производительности — негласное соглашение о том, что элиты обеспечивают гражданам ощутимые экономические блага, а те воздерживаются от требований политической либерализации, — в Пекине будут по-прежнему опасаться волнений.

Таким образом, волнения в Казахстане показывают, что Китаю еще нужно сделать, если он хочет создать региональный порядок по своему образу и подобию — Pax Sinica, «китайский мир». Они служат отрезвляющим напоминанием о том, что цель, к которой стремится Пекин — создание стабильной (а следовательно, с его точки зрения, авторитарной) Центральной Азии — остается труднодостижимой и неподконтрольной ему. А нестабильная политическая среда иногда порождает демократии.