Каждый, кто писал о Туркменистане, знает о расхождении между радужными официальными цифрами экономического роста и суровой реальностью. При этом также имеется несоответствие между отчетом Международного валютного фонда, например, о ежегодном росте более чем на 6% на протяжении последних четырех лет, и регулярными сообщениями об очередях за продуктами питания и неправильном управлении экономикой.

Многие, возможно, не знают одного нюанса: цифры МВФ основаны на данных, предоставленных скрытным и крайне авторитарным правительством Туркменистана.

В большинстве стран государственное статистическое агентство или центральный банк предоставляют достаточно достоверную социально-экономическую статистику. Но в случае с Туркменистаном официальные источники представляют собой тупик, сложный лабиринт PDF-файлов с нереальными цифрами.

В этих условиях невозможно получить объективные данные о том, насколько хорошо или плохо чувствует себя экономика. Но никто не отменял требований к многосторонним учреждениям, таким как МВФ, предоставлять отчеты.

Государство играет важную роль в экономике Туркменистана и, вероятно, является основным источником инвестиций, ключевым драйвером роста. Доходы государства в значительной степени (трудно сказать более точно, потому что правительство не предоставляет таких цифр) поступают от продажи углеводородов. Так что мы можем, по крайней мере, сверить официальные показатели роста.

Вследствие падения мировых цен на нефть в 2014-2016 годах экспортные доходы Туркменистана резко снизились, что, очевидно, должно было сказаться на государственных расходах. Даже данные МВФ показывают, что экспортная выручка сократилась с 12,2 млрд долларов в 2015 году до 7,5 млрд долларов в 2016 году.

Несмотря на значительное падение доходов, показатель реального роста ВВП (по данным Ашгабата и МВФ) снизился совсем чуть-чуть – с 6,5% в 2015 году до 6,2% в следующем году. Хотя по официальным данным/данным МВФ, рост реального ВВП Туркменистана снизился с 10,3% в 2014 году до 6,5% в 2015 году, они говорят, что экономический рост оставался в районе этого уровня в течение последних четырех лет.

Все экспортеры нефти и газа в бывшем СССР пережили экономический спад после падения цен на нефть. Россия впала в рецессию, ее экономика сократилась на 2,3% в 2015 году и выросла на анемичные 0,3% в 2016-м. Рост реального ВВП Казахстана, демонстрировавший в среднем подъем на 6% в период с 2010 по 2014 годы, замедлился до 1,1% в 2015 году, восстановившись только в 2017-м вслед за восстановлением цен на нефть. Экономика Азербайджана также сократилась на 3,1% в 2016 году и на 0,3% в 2017-м.

Темпы роста, превышающие 6%, о которых говорится в отчетах Ашгабата и МВФ, это впечатляющие темпы для развивающейся экономики. Но эта цифра резко контрастирует с сообщениями о продолжающихся экономических трудностях в Туркменистане. Репортажи независимых СМИ указывают на устойчивое снижение уровня жизни из-за неудержимой инфляции, практически нулевого роста заработной платы и дефицита потребительских товаров. Такое снижение покупательской способности должно влиять на рост частного потребления (суммы денег, которые тратят домохозяйства) и, как следствие, также отражаться на показателях экономического роста. Если этого не происходит, это не повод для оптимизма.