В мае в социальных сетях Кыргызстана распространилась фотография, на которой изображена женщина с распухшим лицом, заплывшими от синяков глазами и следами запекшейся крови вокруг рта.  

Женщина с фотографии, Айзат Усенбаева, рассказала Eurasianet.org, что муж избивает ее уже в восьмой раз.

В этот раз, когда он обрушился на нее с кулаками посреди улицы, она была уверена, что в итоге он выполнит свою угрозу и убьет ее.

К счастью, ему помешал прохожий.

Позднее в тот же день Усенбаева, которая относится к людям с ограниченными возможностями, нашла в себе силы позвонить в милицию областного центра Каракол. Сотрудники милиции забрали ее мужа на допрос, но в тот же день его отпустили. 

Полиция задержала его на ночь только спустя несколько дней после того, как правозащитник и борец с милицейским произволом Камиль Рузиев, который сам уже два года находится под следствием, предал дело огласке, разместив фотографию в интернете и дав комментарии СМИ.

«Я встретила Камиля Рузиева случайно. Наверное, Бог послал его мне, чтобы сохранить мне жизнь», – сказала Eurasianet.org Усенбаева.

Правозащитникам в Центральной Азии в большинстве случаев живется нелегко.

С одной стороны, это слова благодарности от клиентов, ставших жертвами прогнившей системы правосудия, с другой – угрозы и не только со стороны представителей этой системы, которым не нравится, когда кто-то пытается бороться с их безнаказанностью.

Особенно пристальное внимание государства вызывают правозащитники из небольших провинциальных городов, которые пользуются поддержкой, как правило, небольшой группы людей, в отличие от их коллег в крупных городах.

Самым наглядным примером является трагическая судьба Азимжана Аскарова, приговоренного в 2010 году к пожизненному заключению. Среди прочего его обвиняли в убийстве милиционера во время беспорядков на этнической почве на юге страны.

Сторонники Аскарова, узбека по происхождению, назвали это дело местью за помощь, которую он оказывал гражданам, пострадавшим от рук милиции в его родном городке Базар-Коргон.

Аскаров умер в тюрьме в июле 2020 года. Ему было 69 лет.

Обвинения против Рузиева были выдвинуты за несколько месяцев до смерти Аскарова и до сих пор не сняты, несмотря на смену руководства страны.

29 мая 2020 года Рузиев прибыл в суд, чтобы подать иск против Государственного комитета национальной безопасности, широко известного под аббревиатурой ГКНБ.

На выходе из здания суда его встретили сотрудники означенного органа, которые предложили сопроводить его к главному следователю каракольского отделения комитета.

По словам сотрудников комитета, следователь собирался ответить на его жалобы против ГКНБ. 

По прибытии к месту назначения стало понятно, что сотрудники ГКНБ не намерены его отпускать.

По словам Рузиева, один из сотрудников угрожал «разорвать [меня] на части за то, что я подал жалобу». Другой, издеваясь, говорил, что он [Рузиев] «давно хотел побывать на экскурсии [по зданию ГКНБ]. Ну, вот, пожалуйста».

Рузиева заключили в камеру ГКНБ, и он объявил голодовку.

В первую же после ареста ночь он, почувствовав слабость, попросил измерить ему давление. В этой просьбе ему было отказано.

Его адвокат прибыла на третий день заключения, а точнее 31 мая, но ей запретили видеться с подзащитным.

В тот день ему сообщили, что против него выдвинуты обвинения в подлоге медицинского документа, выданного ему в марте. Он и его сторонники утверждают, что это дело было сфабриковано с целью заставить его замолчать.

Вечером того же дня суд постановил отпустить его под домашний арест на фоне разгоравшейся в социальных сетях кампании #FreeKamilRuziev («Освободите Камиля Рузиева»).

Рузиев, которому грозит пять лет лишения свободы, осуществляет правозащитную деятельность уже более двух десятилетий.

В течение многих лет он сотрудничал с государственным омбудсменом Кыргызстана и базирующейся в США международной правозащитной организацией Freedom House.

Последние 10 лет он активно защищает интересы граждан, проживающих в Иссык-Кульской области, где живет и он сам: чаще всего это дела о домашнем насилии, пытках и дискриминации.

Во время беседы с корреспондентом Eurasianet.org в одном из кафе Каракола он вспомнил один особенно вопиющий случай, произошедший в 2014 году, когда местного жителя взяли в заложники и пытали в доме одного из сотрудников милиции, пытаясь добиться от него признательных показаний по делу о краже телефонов.

По словам Рузиева, у него на руках были веские доказательства против сотрудников милиции, но прежде чем этот человек успел дать показания в суде, несколько людей в штатском избили его.

«Суд оправдал сотрудников милиции. И, что самое примечательное, преступники получили повышения по службе», – сказал Рузиев.

Рузиев считает, что причиной возбуждения против него дела мог стать его конфликт со следователем.

Их противостояние началось после того, как Рузиев подал жалобу на нескольких милиционеров, которые, по утверждению обратившихся к нему за помощью иностранных граждан, пытали их в следственном изоляторе.

Во время одной из стычек в управлении областной милиции следователь наставил на Рузиева пистолет и пообещал убить его прямо на месте, что заставило Рузиева написать на него еще одну жалобу.

По словам Рузиева, офицер продолжал его запугивать даже после своей отставки. Рузиев утверждает, что бывший следователь попытался напасть на него в мае 2020 года – в том же месяце, когда Рузиев был арестован.

По его словам, медицинская справка, в подделке которой обвиняются Рузиев и медсестра, была призвана засвидетельствовать проблемы со здоровьем, помешавшие ему присутствовать в суде, и выиграть время для подачи апелляции по одному из его дел.

Рузиев рассказал Eurasianet.org, что он даже проверил достоверность документа у местного прокурора после того, как обнаружил, что на справке нет подписи врача.

Нынешняя мера пресечения в виде домашнего ареста позволяет Рузиеву передвигаться по Кыргызстану и продолжать работать, но сторонники считают, что дело затягивают с целью использовать его в качестве рычага давления на правозащитника. 

«Судья постоянно меняется. Их было уже четыре», – сказал он, добавив, что слушания могут быть «еженедельными, ежемесячными, это зависит от судьи».

Дело Рузиева взяла на заметку спецдокладчик ООН по вопросу о положении правозащитников Мэри Лолор, которая в ноябре прошлого года призвала Кыргызстан расследовать угрозы в его адрес.

Профессор Университета Южной Калифорнии Стив Свердлоу, который давно внимательно следит за ситуацией с правами человека в Центральной Азии, сказал Eurasianet.org, что это дело является примером «злонамеренного преследования», с которым сталкиваются местные правозащитники.

«Каждое судебное заседание стоит Рузиеву денег, которых у него нет, и над ним, как дамоклов меч, продолжает нависать угроза тюремного заключения», – сказал Свердлоу, студентам которого недавно представилась возможность отправиться в Каракол и побеседовать с Рузиевым о недостатках правовой системы Кыргызстана в части, касающейся домашнего насилия.

Именно этот вопрос, несмотря на серьезные личные проблемы, волнует Рузиева в настоящее время.

Он пожаловался, что поправки к уголовному кодексу, принятые в прошлом году при президенте Садыре Жапарове, еще больше ослабили позиции жертв домашнего насилия.

«Раньше, если женщина сталкивалась с насилием в семье, она подавала жалобу и сразу же открывалось дело. Сейчас это не так. Вместо этого жалобу проверяют в течение 10 дней и более, чтобы определить, насколько законна и обоснована ее претензия, – сказал Eurasianet.org Рузиев. – Жертвам насилия приходится прилагать еще больше усилий, чтобы доказать, что они являются жертвами насилия».