Раком болеют как минимум 2,5% жителей России. К концу прошлого года в стране было зафиксировано 3,63 млн онкобольных. Несмотря на развитие технологий, в РФ по-прежнему низкая выявляемость онкологических заболеваний на ранних стадиях. В 2017 году лишь в 30% случаях рак был обнаружен на первой стадии.

При этом в России не хватает морфологов (специалистов, которые исследуют ткань), без которых невозможно поставить диагноз и без которых онкологическая служба в принципе не может работать. Есть также проблемы со статистикой: данные об эффективности лечения не отражают реальную картину. Некоторые эксперты утверждают, что раковую статистику в России фальсифицируют, чтобы улучшить показатели.

В Минздраве прогнозируют, что к 2024 году смертность от рака в РФ может снизиться с 200 человек на 100 тыс населения в год до 185 человек. Но только в том случае, если власти увеличат финансирование. Однако проект министерства правительство не одобрило, документ отправлен на доработку. При этом расходы на медицину в целом на ближайшие три года Минфин предлагает снизить.

Потеря времени

В России от первого посещения врача до постановки онкологического диагноза и назначения лечения может уйти много времени из-за очередей на обследование. По словам хирурга-онколога и руководителя Онкологического центра комбинированных методов лечения Андрея Павленко, у которого весной диагностировали рак желудка третьей стадии, иногда период от первичного прихода до момента попадания на лечение затягивается на 2,5-3 месяца. «Это данность. И с этим пока ничего нельзя сделать», — отмечает онколог.

Если у человека первая стадия, то он может упустить свой шанс на успешное лечение. Единственный вариант сократить догоспитальный этап, по его словам, это обследоваться платно. Тогда это будет быстро.

Нехватка специалистов

По словам онкоэпидемиолога и исполнительного директора Ассоциации онкологов Северо-Западного федерального округа Антона Барчука, «в России мало морфологов». Для того чтобы поставить человеку диагноз, необходимо провести биопсию — взять кусочек ткани из подозрительного места и отправить морфологу на исследование.

«Без этого постановка диагноза и лечение онкологического заболевания невозможны. Чем лучше и быстрее произойдет этот этап диагностики, тем точнее можно понимать, с чем мы имеем дело, как дальше обследовать и лечить пациента, — объясняет Антон Барчук в комментарии Eurasianet.org. — Помимо того, что их [морфологов] самих мало, мало — квалифицированных, потому что это очень сложная специальность. Морфологи — это штучные специалисты, которых нужно долго обучать и выращивать».

Чтобы изменить ситуацию, нужно как минимум увеличить финансирование. «К морфологам нужно самое пристальное внимание с точки зрения их развития и финансирования. Нужно не только оборудование, нужно воспитывать специалистов, и работа должна быть высокооплачиваемой», — поясняет собеседник.

По словам Антона Барчука, в России есть «сложности с лучевой диагностикой». «Опять же, проблема не с оборудованием, а со стандартами обследования и качеством. Стандарты есть, но кем-то они не соблюдаются. Квалификация специалистов на местах иногда недостаточна, им нужно обучаться», — отмечает онкоэпидемиолог.

«Но сказать, что все плохо в России, нельзя. Это как средняя температура по палате. Нужно идти в каждый конкретный регион, в каждую конкретную поликлинику и смотреть, как налажены процессы», — подчеркивает он.

Необходимость тотальной проверки

«В 2017 году 29,8% злокачественных новообразований были диагностированы в I стадии заболевания (2016 год — 28,6%), 25,8% — во II стадии (2016 год — 26,1%), 18,8% — в III стадии (2016 год — 19,1%)», — говорится в исследовании «Состояние онкологической помощи населению России в 2017 году» Национального медицинского исследовательского центра радиологии.

«Несмотря на рост диагностических возможностей, оснащенности медицинских учреждений высокоэффективным диагностическим оборудованием, развитие новых диагностических методик… доля больных, заболевание у которых выявлено на ранней стадии опухолевого процесса, остаются достаточно низкими…», — отмечается в этом же исследовании.

По мнению специалистов, для того чтобы рак чаще выявляли на ранней стадии, в России нужно развивать и внедрять программы скрининга. То есть проверять наличие определенных новообразований у всех подряд в отдельных возрастных категориях. Например, рак шейки матки искать у всех женщин в возрасте 30-60 лет.

«Эти программы помогут выявить те формы на той стадии, когда их минимально возможным способом лечат с колоссальным результатом», — сказал в интервью изданию The Village Андрей Павленко.

Эффективность скрининга доказана при раке шейке матки, молочной железы, раке легких. По словам Антона Барчука, скрининг рака шейки матки в России необходим: надвигается эпидемия вируса папилломы человека, из-за этого увеличивается смертность женщин младше 40 лет. Эти смерти можно предотвратить, считает он.

Риски скрининга

Однако в целом скрининг не панацея. Во-первых, не любое онкологическое заболевание можно обнаружить на начальной стадии. К примеру, нет эффективных методов ранней диагностики рака поджелудочной железы и опухолей головного мозга. Во-вторых, иногда выявляются и удаляются новообразования, которые могли бы и не привести к плохим последствиям в будущем либо точно так же могли бы быть вылечены и потом, когда пациент сам бы пришел на прием к врачу.

«Глядя на найденную опухоль, не всегда можно сказать, опасна она или нет, поэтому лечат всех. В случае рака предстательной железы одного человека точно спасем, а еще более 30, которых прооперируем, можем искалечить», — приводит пример Антон Барчук. «Но это такие проблемы, которые касаются не только России, но и всего мира», — утверждает он.

Неточность статистики

Другая проблема — отсутствие точной статистики. В июне руководитель отдела противораковой борьбы НИИ онкологии имени Петрова Вахтанг Мерабишвили призвал главных врачей онкологических диспансеров не участвовать в фальсификации данных. По его словам, в России искусственно завышают показатели по раннему выявлению рака, занижают смертность пациентов в первый год после постановки диагноза и уменьшают количество запущенных стадий, чтобы улучшить показатели по эффективности лечения онкологических заболеваний.

Онкологическая статистика должна быть максимально объективной, потому что по ней оценивают ситуацию по заболеваемости в стране, планируют программы по диагностике, составляют бюджет и прочее, следует из объяснений Мерабишвили.

Антон Барчук не считает онкологическую статистику в России фальсифицированной, но, по его словам, она несовершенна и требует доработки. Показателям заболеваемости и смертности от большинства видов рака можно доверять, говорит онкоэпидемиолог. При этом нужно анализировать каждый показатель отдельно и разбираться, что там не так.

Например, есть такой показатель, как летальность — смертность после постановки диагноза за определенный период. Считается, что если летальность низкая — врачи хорошо лечат, если высокая — плохо. Но в некоторых регионах просто не отслеживают, умер человек после постановки диагноза или нет. На бумаге получается, что летальность низкая, хотя по факту может быть высокой. «В итоге мы сравниваем не качество лечения, а качество и своевременность отслеживания», — отмечает специалист. Аналогичная проблема и во многих других статистических показателях: они не все учитывают.

Расходы на медицину сокращают

В последнем послании к Федеральному собранию Владимир Путин предложил «реализовать специальную общенациональную программу по борьбе с онкологическими заболеваниями», провести модернизацию онкоцентров и выстроить комплексную систему «от ранней диагностики до своевременного эффективного лечения».

Минздрав вслед за этим подготовил национальный проект по здравоохранению, в котором предложил увеличить расходы на развитие онкологической помощи более чем в три раза. В частности, предлагается потратить до 2024 года 982 млрд рублей, чтобы переоснастить онкоцентры, создать онкологические амбулатории, региональные лабораторные референс-центры и другое. По оценке министерства, к 2024 году смертность от рака может снизиться с 200 человек на 100 тыс населения в год до 185. Однако правительство проект не одобрило, документ отправили на доработку.

При этом Минфин настаивает на снижении расходов на здравоохранение в целом. В нынешнем году на эти цели выделено 479,7 млрд рублей. В следующие три года суммы будут меньше: в 2019 году потратят 459,5 млрд рублей, в 2020 и 2021 годах — 563,2 и 572,5 млрд рублей соответственно.