Ежегодно несколько тысяч молодых россиян заявляют о нежелании служить в армии по религиозным или другим убеждениям. Однако лишь немногие из них получают возможность пройти альтернативную гражданскую службу (АГС), хотя закон гарантирует такое право.

Между тем расширение сферы применения альтернативной гражданской службы могло бы восполнить нехватку рабочих рук во многих отраслях экономики и принести ощутимую пользу обществу, считают эксперты. Число желающих пройти такую службу может в 10-20 раз превышать количество ежегодно ее проходящих, убеждены они.

Как проходят АГС

Статья 59 Конституции РФ позволяет заменить военную службу альтернативной гражданской, если несение традиционной службы противоречит убеждениям или вероисповеданию призывника. Реальная возможность сделать это появилась в 2002 году, с принятием закона «Об альтернативной гражданской службе».

Альтернативная служба почти в два раза дольше военной. Ее продолжительность — 21 месяц, в то время как обычные призывники обязаны служить всего год.

На начало 2020 года АГС проходили 1206 россиян, сообщает Роструд. По данным ведомства, число служащих альтернативной службы существенно не менялось с 2013 года (самые ранние опубликованные данные), из года в год варьируясь в промежутке от 1000 до 1200 человек.

Альтернативщики трудятся в госучреждениях, список которых утверждает Минтруд. Формально им доступны самые разные профессии: от грузчиков, посудомойщиков и мусорщиков до артистов, врачей и психологов.

И хотя закон требует принимать во внимание уровень образования, квалификацию и опыт призывников, обладатели высшего образования получают в АГС работу по специальности исключительно редко, утверждает эксперт правозащитной инициативы «Гражданин и армия» Арсений Левинсон.

«Санитары, уборщики, почтальоны — три основные группы профессий, на которые направляют… [Хотя] если человек получил средне-специальное образование — медбрат, сварщик, повар, — то по этим профессиям можно [было бы] без особых усилий направить», — констатирует эксперт.

Альтернативные служащие не могут уволиться, бастовать, занимать руководящие посты, работать по совместительству, а также покидать населенный пункт без согласия работодателя. Однако, по словам Левинсона, их положение зачастую даже лучше, чем у вольнонаемных сотрудников, поскольку работодатель тоже не может уволить проходящего альтернативную службу, что дает некоторую защиту от произвола. 

«Это опыт не принудительного труда, а работы по трудовому законодательству, который может быть полезен в обычной жизни», — полагает правозащитник.

Положительно оценивает свой трудовой опыт и Гиорги Малания, в 2017-2019 годах проходивший АГС на почте в городе Лабытнанги (Ямало-Ненецкий автономный округ).

«Моя служба не подразумевала типичных для армии муштры и дедовщины, однако были свои издержки. Например, в лице не всегда справедливого руководства… Наше почтовое отделение, не располагавшее многими благами современности, было… воплощением того, от чего в перспективе нужно избавиться… Однако даже среди всей этой отсталости… был один прогрессивный момент: чередование умственного и физического труда… Оставалось время и на хобби — чтение книг... писание музыки и участие в культурных мероприятиях… Таков мой альтернативный опыт, о котором я ни разу не пожалел», — пишет бывший альтернативно-служащий в своем блоге.

Не у всех альтернативщиков служба складывается так же благополучно, как у Гиорги.

«Недавно звонил парень, который в Москве проходит службу санитаром в Боткинской больнице. В связи с пандемией [коронавируса] ее перепрофилировали в инфекционную… Санитары работают сутками, и [только] раз в шесть часов могут снять экипировку, [которая] покруче, чем костюмы химзащиты у военных, и выйти из стерильных боксов, чтобы отдохнуть», — рассказывает Левинсон.

Закон требует, чтобы альтернативнослужащие отдавали долг родине «как правило, за пределами территорий субъектов РФ, в которых они постоянно проживают». Но, согласно Роструду, большинство из них проходят АГС недалеко от дома. Это объясняется тем, что у организаций, принимающих альтернативнослужащих, обычно нет собственных общежитий.

«Иногда [когда альтернативных призывников отправляют служить в другой регион] им выделяют помещения, которые жильем не являются. [Например] селят в палаты [вместе] с пациентами в геронтологическом центре или в интернатах для инвалидов… Это совершенно незаконно», — утверждает Арсений Левинсон.

Военкоматы держат оборону

Несмотря на относительно мягкий в сравнении с казарменным режим, альтернативную службу окружают мифы и предрассудки.

«Считается, что АГС только для сектантов [или] геев, [что обязательно придется] утки выносить», — говорит правозащитник.

Основная причина, по которой молодые люди редко выбирают АГС — давление среды, полагает Елена Попова, координатор Движения сознательных отказчиков от военной службы.

«Чтобы пойти на АГС, человеку надо отделиться от общего мнения. Многие мальчики (особенно в провинции), которые начинают разговоры дома и со знакомыми [об АГС], говорят, что все вокруг напряженно к этому относятся. [С другой стороны, некоторые считают, что] если [власти] официально предлагают вместо военной службы альтернативную, то, скорее всего, это тоже ловушка. Человек боится оказаться в непрестижной роли», — говорит она.

Во многом таким представлениям способствуют военкоматы, зачастую дезинформирующие призывников об альтернативной службе. По словам Арсения Левинсона, на стендах в некоторых призывных пунктах до сих пор висит информация о том, что срок альтернативной службы — 42 месяца (как было до 2007 года), а не 21, как на самом деле.

В последнее время Минобороны пытается включить альтернативнослужащих в свою систему. Объявлено, что на базе Военного духовно-просветительского центра при главном храме вооруженных сил будут готовить санитаров и преподавать «духовные основы милосердия». Обещано, что срок АГС под эгидой РПЦ и Минобороны сократят с 21 до 18 месяцев. В Движении сознательных отказчиков идею воспринимают со скепсисом.

«До этого не было организаций Минобороны, в которые направляли бы [альтернативнослужащих]… [Но] если мы говорим "нет" [военной службе, то] не надо с вооруженными силами никак связываться… Там такие же отношения, такой же стиль общения [как в армии], и вы все равно будете работать в воинских подразделениях», — отмечает Попова.

По ее словам, число рабочих мест для отказчиков и так на два порядка превышает количество людей, которых направляют на АГС. Поэтому инициатива Минобороны — это, скорее, попытка подмять под себя альтернативную службу, а не создать новые возможности для призывников. 

По закону, молодые люди обязаны подать заявление об отказе от армейской службы за полгода до призыва, которому они подлежат. Пытаясь сделать это, они нередко сталкиваются с сопротивлением военных чиновников.

«Им говорят "принесешь потом", "делопроизводство закрыто", "подать заявление нельзя"», — поясняет Левинсон. В результате сроки оказываются нарушены, и призывник теряет возможность выбрать АГС.

Чтобы избежать ловушек, требуется юридическая грамотность. 

«Я знал, что военкоматы вставляют палки в колеса желающим [пройти АГС], — говорит Гиорги Малания. — Я уложился в срок: написал заявление, которое отправил заказным письмом по адресу военкомата и на всякий случай главе города и губернатору Ямало-Ненецкого автономного округа. [Составить документ] мне помогали люди, связанные с Комитетом солдатских матерей Санкт-Петербурга и Движением сознательных отказчиков».

Недостаточно просто иметь убеждения, важно преподнести их так, чтобы у военкомата сложилось убеждение, что призывник знает свои права, объясняет Гиорги.

«Инквизиция» для инакомыслящих

Но главное испытание призывника ждет после подачи заявления. Претендент должен защитить свои взгляды перед призывной комиссией, «рассматривающей доводы… о том, что несение военной службы противоречит его убеждениям». Арсений Левинсон сравнивает процедуру с инквизиционным трибуналом.

«Законодатель подразумевает, что человек должен обосновать наличие у него антивоенных взглядов, а не доказать, что его взгляды противоречат службе в армии. [Однако] обосновать наличие убеждений… с точки зрения права — невозможно… Призывные комиссии должны исходить из того, что гражданин действует добросовестно. Если он заявляет о каких-то убеждениях, они должны принимать их за истину», — полагает правозащитник.

Формально призывная комиссия независима от структур Минобороны. Ее возглавляет глава муниципалитета, а военный комиссар выступает его заместителем. В комиссию также входят врач, представитель полиции, департамента образования и службы занятости. Однако в силу привычек и менталитета госчиновники, как правило, не склонны проявлять мягкость к таким призывниками.

Представителей общественности включают в состав комиссий крайне редко. Иногда это казаки или священники, которые обычно видят свою миссию в борьбе с уклонистами и не делают разницы между ними и сознательными противниками военной службы.   

Несмотря на разнообразное происхождение членов призывной комиссии, в большинстве случаев решения, касающиеся АГС, диктуют военные, утверждает Левинсон.

«Военный комиссар говорит: "Предлагаю отказать", и призывная комиссия привычно поднимает руки», — описывает он типичную ситуацию. При этом, по его словам, чиновники часто руководствуются личными предубеждениями или конъюнктурными мотивами.

Обстановка, в которой проходят заседания комиссий, зачастую становится психологическим испытанием для вчерашних школьников, считает Елена Попова.

«Есть призывные комиссии, где на двери написано, что надо докладывать: "Товарищ председатель призывной комиссии, призывник такой-то прибыл". [Иногда] призывника просят встать на коврик перед комиссией… Не играйте в эти игры. Найдите стул, сядьте… Если стульев нет, не стойте, как у доски. Требуют вынуть руки из карманов — запихайте их по локоть. Ведь сорокалетнему человеку не скажут: "Вынь руки из карманов". Без хамства, но жестко ставьте барьер манипуляции», — советует она.

Гиорги Малания отказался от несения воинской службы, исходя из леворадикальных убеждений.

«Я считаю современное российское государство классово чуждым и не считаю для себя возможным служить и присягать этому государству… Я подтвердил это [перед призывной комиссией]... Мне задавали каверзные вопросы, например: "Кто будет защищать твою родину, твою маму, если начнется агрессия против РФ?"» — вспоминает он.

Гиорги считает, что ему повезло.

«Я был единственным из всего призыва, кто выбрал АГС. Недобора [военнослужащих] осенью 2017 года не было, а в Лабытнангах оказались [свободные] рабочие места в почтовом отделении», — говорит он.

Однако удача улыбается не всем. Москвичу Максиму Бардадиму пришлось отстаивать свое право на альтернативную службу два с половиной года. А петербуржцу Максиму Дягилеву не помогло даже обращение в Европейский суд по правам человека. Мнения судей разделились. Большинство посчитали, что юноша не обосновал непреодолимый конфликт между своими убеждениями и необходимостью служить. Однако трое судей выступили с особым мнением, заявив, что рассмотрение заявления Максима призывной комиссией было проведено «неэффективно» на всех этапах.

Считается, что у призывников, отказывающихся от службы в армии по религиозным соображениям, больше шансов добиться АГС.

«На самом деле это не всегда так, — отмечает Левинсон. — Известно множество случаев, когда отказывают и баптистам, и адвентистам, и кришнаитам и "Свидетелям Иеговы". Все зависит от [конкретного] военного комиссара и его отношения к АГС».

В 2017 году Верховный суд РФ признал «Свидетелей Иеговы» экстремистской организацией и запретил ее деятельность в стране. Исповедовать их веру теперь уголовно наказуемо. Баптисты, адвентисты и кришнаиты не запрещены, но их нередко притесняют. Например, в Новороссийске местные власти запретили баптистские богослужения, а в Новосибирске снесли молельный дом адвентистов. Предвзятое отношение к «нетрадиционным» (по мнению властей) конфессиям сказывается и на работе призывных комиссий.

«Закон не связывает предоставление АГС с членством в какой-то организации — только с убеждениями. [Поэтому] "Свидетели Иеговы" [больше] не заявляют о том, кто они, в призывных комиссиях. Но мы сталкиваемся со случаями, когда военкоматы, понимая, что исповедование этой веры является… преступлением, подозревают всех [призывников], говорящих о религиозных убеждениях, в том, что они "Свидетели Иеговы", и отказывают им», — говорит правозащитник.

Вопросы, которые члены комиссий задают верующим, действительно подчас заставляют вспомнить об инквизиции. Так, юношу из Самары попросили назвать имя бога, в которого он верит, и получив ответ "Иегова", отказали в предоставлении АГС (рассказ молодого человека приводило издание «Проект-медиа»).

«Если призывная комиссия настроена вам отказать, она откажет, будь вы самим Львом Толстым. [Поэтому] вам должно быть "по барабану", какое решение [она] примет. Примет положительное — хорошо, откажет — тоже хорошо. Подадите в суд, и (в случае длительной тяжбы) не пойдете ни на военную, ни на альтернативную службу», — считает Попова.

Почему армия противится расширению альтернативной службы

Весной 2020 года в армию должны пойти 135 тыс. призывников, говорится в президентском указе (столько же было призвано весной прошлого года). Всего в 2019 году, с учетом также осеннего призыва, в армию ушли 267 тыс. человек.

Между тем количество россиян, достигших призывного возраста — 18 лет — на начало 2019 года, по данным Росстата, превышало 700 тыс. человек, что в 2,6 раза больше, чем в итоге было призвано в этом году. А поскольку воинской обязанности подлежат мужчины до 27 лет, всего в начале 2019 года в призывном возрасте находились 7,8 млн человек.

Исходя из этого можно предположить, что число военнообязанных, даже за вычетом не годных к службе по состоянию здоровья (около 30%), значительно превосходит потребности государства.

Престиж вооруженных сил и призыва как способа их комплектования довольно высок. Каждый настоящий мужчина должен пройти службу в армии, считают 60% россиян, выяснил «Левада-центр» в 2019 году. Половина россиян оценивает положение дел в армии как хорошее или отличное, 26% считают его удовлетворительным, и лишь 7% — плохим, показал опрос ФОМ.

Все это дает основание полагать, что даже при полностью свободном доступе к АГС сознательный отказ от военной службы не угрожал бы формированию армии, считает Арсений Левинсон.

Например, в Финляндии, где военная служба обязательна, АГС ежегодно выбирают менее 10% от числа проходящих военную подготовку.

По мнению правозащитника, сопротивление со стороны военкоматов и призывных комиссий не имеет ничего общего с заботой об обороноспособности страны.

«Огромное количество людей выбирают… другие пути освобождения от воинской повинности. В основном это коррупция, общепринятая и поощряемая современной организацией призыва… АГС не вписывается в "выбор", предоставляемый призывнику: либо откупаться, либо идти служить», — уверен эксперт.

Нуждается ли общество в АГС

Развитие института АГС могло бы восполнить дефицит кадров во многих областях. Недавно Минтранс предложил освободить выпускников российских летных училищ от армейской службы и направить их на работу в коммерческие авиакомпании, испытывающие нехватку специалистов. Другие ведомства идею не поддержали. 

В 2018 году группа парламентариев внесла законопроект, позволяющий проходить альтернативную службу не только в госучреждениях, но и, например, на стройках, оборонных заводах, сельхозпредприятиях, в муниципальных школах и экологических НКО. Однако инициатива не нашла понимания в правительстве, и летом 2019 года проект закона сняли с рассмотрения.  

Между тем, полагает Арсений Левинсон, борьба с коронавирусом или ликвидация последствий наводнений и лесных пожаров требуют мобилизации значительных людских ресурсов, которых нет в распоряжении местных властей.

Расширение АГС могло бы улучшить эту ситуацию, заодно уменьшив и коррупцию в военкоматах. Для этого достаточно снять искусственные барьеры на пути желающих воспользоваться альтернативной службой, обеспечив им такое право в простом заявительном порядке, считает он.