Ранее в этом месяце Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор) объявила о замедлении работы Twitter. Чуть позже ведомство также пригрозило затормозить работу других интернет-ресурсов, якобы нарушающих российское законодательство.

Самому Twitter грозит блокировка, если до середины апреля он не удалит более 3 тыс. записей, которые Роскомнадзор посчитал запрещенной информацией, включая, по утверждению регулятора, детскую порнографию, призывы к суициду и пропаганду наркотиков.

Происходящее имеет мало общего с защитой морали и, скорее, говорит о намерении российских властей попытаться надеть узду на неподконтрольные ему иностранные соцсети, считают эксперты. Лишь около 700 тыс. россиян активно пользуются Twitter, что делает его наименее популярной соцсетью мирового класса в России и, как следствие, наиболее удобным «подопытным кроликом» для властей.

Как прошел эксперимент

Согласно отчету Роскомнадзора, первая в своем роде операция по «пессимизации траффика» увенчалась успехом: на 100% мобильных устройств и 50% стационарных компьютеров замедлилась скорость загрузки картинок, аудио- и видеозаписей в Twitter.

Но кое-кто утверждает обратное. Многие пользователи Twitter, действительно, заметили сбои, сообщали СМИ, ссылаясь на данные сайта Downdetector, фиксирующего жалобы на плохую работу интернета. Вместе с тем, согласно опросу, проведенному правозащитником Павлом Чиковым, неудобств не ощутили 44% респондентов – почти столько же, сколько их почувствовали.

Недостаточная эффективность санкции, возможно, объясняется тем, что далеко не все провайдеры оснастили свои сети специальным оборудованием, фильтрующим интернет-траффик, писали «Ведомости». 

Зато вскоре после начала атаки на Twitter оказались недоступными многие другие интернет-ресурсы, включая сайт самого Роскомнадзора, Кремля, Думы и ряда коммерческих компаний. Некоторые наблюдатели посчитали это побочным эффектом «пессимизации», однако власти называли другие причины сбоя.

Twitter отреагировал на давление России уклончиво. В компании ответили, что проводят политику, нетерпимую к сексуальной эксплуатации детей, пропаганде суицида и продаже наркотиков. С другой стороны, соцсеть выразила обеспокоенность «попытками ограничить публичное общение в сети».

Тем не менее, сервис, по сообщениям, начал сообщать владельцам аккаунтов о претензиях регулятора и требовать удалить некоторые записи (при этом доступ к спорным записям блокировался). Роскомнадзор назвал эти действия запоздалым признанием американской стороной «наличия … информации, являющейся абсолютным злом» и заявил, что Twitter удаляет спорный контент слишком медленно. А значит, ресурсу по-прежнему грозит запрет.

Чем объясняется давление на Twitter?

Последней каплей, переполнившей терпение Роскомнадзора, стал отказ Twitter заблокировать посты о «дне подростковых самоубийств», встревожившие многих родителей и чиновников в конце февраля, гласит официальная версия.

Ажиотаж начался после появления в TikTok и других соцсетях сообщений с хэштегом #3марта, в которых говорилось о массовых суицидах среди несовершеннолетних, возможных в этот день.

Большинство подобных твитов, которые удалось обнаружить, призывают не делать глупостей или выражают тревогу за судьбу детей. Впрочем, некоторые посты (например, мрачноватые стихи о смерти) могут показаться двусмысленными. Способны ли они подвигнуть кого-то к уходу из жизни, вопрос открытый.

«Это не вбросы, а низовая паника, поддерживающаяся усилиями вверху», – уверена социальный антрополог Александра Архипова, изучившая развитие страхов по поводу 3 марта.

По мнению ученой, периодически возникающие волны слухов о зловещих манипуляторах, подстерегающих детей в Сети, нередко бывают основаны на городских легендах и преувеличивают угрозу. В итоге «моральная паника» может нанести больше вреда, чем явление, ее спровоцировавшее.

В частности, власти могут использовать массовую паранойю, чтобы усилить цензуру, дискредитировать политических оппонентов или выступить в роли защитников общества от воображаемых врагов.

В 2010-х заботой о детской психике оправдывали появление целого ряда цензурных законов (например, о «пропаганде гомосексуализма»). Злоупотребление нормами нередко приводит к репрессиям, вроде преследования феминистки Юлии Цветковой, обвиненной в демонстрации подросткам рисунков обнаженного женского тела (по мнению независимых экспертов, не имевших отношения к порностилю). 

Протесты, вспыхнувшие в ответ на арест оппозиционного политика Алексея Навального, дали новый импульс подобной риторике.

В начале февраля президент РФ Владимир Путин обвинил соцсети в «управлении сознанием», а Роскомнадзор опубликовал схему «Пирамида цифровых угроз», на вершине которой расположены «манипуляция общественным сознанием» и «подрыв традиционных ценностей». Судя по ней, большинство вызовов кибер-безопасности РФ исходят из-за рубежа.  

Госпропаганда называла организаторов митингов «политическими педофилами», намеренно втягивающими детей в несогласованные акции через TikTok и другие социальные медиа. При этом оппозиционеров сравнивали с кураторами «групп смерти» (интернет-сообществ, предположительно, толкающих подростков к суициду).

Сенатор Алексей Пушков призвал к ужесточению наказаний (вплоть до блокировки) для соцсетей, не удаляющих призывы к нелегальным, по мнению властей, манифестациям. Дума незамедлительно приняла соответствующий закон. Ранее парламентарии одобрили другой документ, позволяющий блокировать интернет-платформы за цензуру в отношении российских СМИ.

В конце января Роскомнадзор начал блокировать доступ к публикациям, якобы завышавшим численность участников протестных акций (в то время как, по мнению ряда экспертов, точно оценить их масштаб невозможно).

В начале марта сразу несколько иностранных и отечественных ресурсов – Facebook, Instagram, Twitter, TikTok, «ВКонтакте», «Одноклассники», Telegram, YouTube – оштрафовали за распространение призывов к протестам.

Одновременно ведомство активно боролось с зарубежными ограничениями на пропагандистский контент и фейковые аккаунты, предположительно связанные с властями РФ.

В таком контексте атака на Twitter выглядит сигналом иностранным интернет-платформам, а забота о детях – благовидным предлогом, скрывающим истинные мотивы регулятора.

Кремль обеспокоен внутриполитическими осложнениями, возможными в связи с предстоящими в сентябре выборами в Думу, и рассматривает недовольство, накапливающееся в стране, как результат «манипуляций», считает старший партнер проекта «Сетевые свободы», адвокат Станислав Селезнев.

«Twitter – пробный шар, тестирующий возможности властей по конструктивному или неконструктивному давлению на сервисы, независимые от РФ», – говорит он.  

Что дальше?

Блокировка Twitter в России вряд ли вызовет протесты, превосходящие по масштабам те, что уже имели место ранее.

Попытка властей заблокировать Telegram в 2018-м вывела на улицы 12 тыс. москвичей, что не идет в сравнение с крупнейшими выступлениями по поводу выборов, коррупции или ареста Навального. Между тем, три года назад мессенджером пользовались 3-4 млн россиян, в разы больше, чем Twitter сегодня.

Иное дело, если ограничениям подвергнется YouTube, занимающий третье место в десятке наиболее востребованных в РФ интернет-ресурсов и составляющий серьезную конкуренцию телевидению.

Согласно исследованию компании Deloitte, в 2020-м YouTube регулярно пользовались 87% опрошенных против 88% респондентов, смотревших телевизор чаще, чем раз в две недели. При этом доверие к ТВ неуклонно снижается, а к соцсетям (включая YouTube) – растет, на что указывают многочисленные исследования, включая недавний опрос «Левада-центра».

Среди прочего, видеохостинг является основным источником осведомленности россиян о деятельности Навального и оппозиционной политике в целом. Это сильно беспокоит власти, обвиняющие сервис в распространении фейков, антироссийской цензуре и прочей подрывной деятельности.

Решится ли Кремль заблокировать популярные соцмедиа, пока сказать сложно. В ноябре пресс-секретарь президента Дмитрий Песков допустил блокировку некоторых иностранных интернет-ресурсов, включая YouTube и Facebook, в отместку за «дискриминацию» России.

Позже Владимир Путин заявил на встрече с главредами российских СМИ, что государство не собирается блокировать доступ к популярным сервисам… пока они не начнут «представлять реальную угрозу».

Не все эксперты верят, что Кремль решится на крайние меры, рассматривая нападки на международные IT-компании, скорее, как аргумент в переговорах с ними, чем декларацию о намерениях. В частности, замедление Twitter, затронувшее лишь часть пользователей и публикаций, некоторые специалисты трактуют как «приглашение к диалогу».  

Однако американские цифровые гиганты вряд ли пойдут на серьезные политические уступки России, поэтому блокировка сервисов на ее территории вполне реальна, убежден Станислав Селезнев.

Как далеко зайдет Россия по китайскому пути?

Доктрина информационной безопасности РФ ставит во главу угла защиту «цифрового суверенитета».

«Все, что происходит в цифровом пространстве должно контролироваться властями так же, как это происходит в физическом мире», – передает суть концепции руководитель проекта «Сетевые свободы».

Подобный подход разделяют некоторые другие страны, например, Китай, Турция и некоторые арабские страны.

По данным организации Access Now, защищающей права интернет-пользователей, в 2020-м государства предприняли как минимум 26 попыток ограничить доступ к социальным медиа, таким как Facebook, Twitter, WhatsApp, Instagram, Telegram. Обычно правительства объясняли свои действия интересами нацбезопасности или борьбой с фейковыми новостями, но правозащитники считают основной причиной протесты и политическую нестабильность.

О более строгом регулировании соцсетей задумываются не только авторитарные режимы. В ряде демократических государств определенные круги также высказываются в пользу ограничительных мер, в том числе, например, в США, где, однако, ни одна из подобных инициатив не была принята Конгрессом, или в Германии, где был принят закон против риторики ненависти и вражды, вызвавший опасения, что он чреват негативными последствиями.

На этом фоне Россия может утверждать, что лишь следует за международным трендом. Однако последствия для российского гражданского общества могут быть катастрофическими.

По мнению Станислава Селезнева, концепция «цифрового суверенитета», в конце концов, приведет к появлению российского аналога Великого китайского файрвола.

«Мы идем к Великому русскому цифровому занавесу. [Стоит ожидать] максимального количества ограничений… [на] любые сервисы, которые не сотрудничают с властями в части удаления информации или выдачи данных», – полагает собеседник Eurasianet.org, хотя в результате и «будут нарушены права, предусмотренные 29-й статьей Конституции РФ и защищаемые десятой статьей Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод».

Впрочем, некоторые наблюдатели сомневаются, что Роскомнадзору удастся надежно заблокировать популярные соцсети. Они напоминают о том, что попытка запретить мессенджер Telegram обернулась чувствительным для ведомства провалом.

С технической точки зрения, Twitter очень похож на деловую соцсеть LinkedIn, заблокированную в РФ четыре года назад после отказа хранить персональные данные россиян на территории страны, объясняет Александр Горный, сооснователь компании United Investors и экс-директор по стратегии и анализу Mail.Ru Group.  

«Думаю, технически Twitter будет заблокирован и не будет работать на обычном компьютере или телефоне без дополнительных усилий со стороны пользователя. Однако опыт LinkedIn показывает, что этого недостаточно. Пользователи активно ставят VPN (технология, позволяющая обходить блокировки, сохраняя конфиденциальность) и продолжают использовать сервис», – говорит эксперт.

Однако и VPN, в свою очередь, тоже может быть запрещен, как уже сделали в КНР. Эффективность подобного запрета вызывает споры.

«Также, как десятки миллионов жителей Китая обходят свой Великий китайский файрвол, десятки миллионов жителей России будут обходить Великий русский цифровой занавес», – высказывает мнение Станислав Селезнев.

Александр Горный не столь оптимистичен. «Китай справился (с запретом VPN). Россия не пробовала», – отмечает он.