После долгого перерыва Росстат обнародовал данные о причинах смертности в 2020-м году. Она оказалась рекордной за десятилетие: 2 млн человек или 14,5 смертей на тысячу граждан. Для сравнения, в 2019-м умерло 12,3 человека на тысячу. Прирост – почти 18%.

В прошлом году рассталось с жизнью на 340 тыс. человек больше, чем в предыдущем. Если же учесть, что до начала пандемии смертность стабильно снижалась (например, в 2019-м – на 1,6% к 2018-му), то число избыточно умерших еще выше.

По демографическому прогнозу Росстата, в 2020-м должны были скончаться 1,7 млн человек – на 349 тыс. меньше, чем в действительности.

Крупнейший вклад в печальную статистику внес ковид. По официальным данным, в прошлом году он убил 145 тыс. россиян или около 40% избыточно умерших.

Однако остальные 60% приходятся на обычные причины, такие как сердечно-сосудистые заболевания или сахарный диабет. По мнению экспертов, дело тут не только в осложнениях, вызванных коронавирусом, но и в кризисе системы здравоохранения, не сумевшей должным образом ответить на вызов.

«Кадровая недостаточность» косит сердечников? 

Смертность от некоторых факторов в минувшем году не изменилась или даже сократилась. Например, от рака умерло 296 тыс. человек – примерно столько же, сколько годом ранее. Чуть выросло количество погибших в ДТП. Немного снизилась смертность от ВИЧ. Самоубийств тоже стало меньше, вопреки опасениям, что стрессы и депрессии усилят склонность к суициду.

Однако другие массовые заболевания унесли гораздо больше жизней, чем обычно. Так, от болезней органов дыхания (не считая ковида) скончалось 96,5 тыс. человек против 58 тыс. годом ранее. Прирост – 66%.

Особенно богатую жатву собрала пневмония. Число ее жертв (58 тыс.) выросло за год в 2,5 раза. Некоторые эксперты и СМИ объясняют скачок недоучетом жертв COVID-19 госстатистикой.   

Подозрительные пневмонии привлекали довольно много внимания прессы и общественности, поскольку ставили под сомнение официальную картину эпидемии. Но основная причина смерти в РФ, на которую приходится около половины летальных случаев – болезни системы кровообращения (БСК). К ним, в частности, относятся сердечно-сосудистые заболевания, приводящие к инфаркту или инсульту.

В 2019-м БСК свели в могилу 841 тыс. человек, а в 2020-м – 938 тыс. Число смертей выросло на 11,6% или 97 тыс. человек. То есть годовой прирост смертности среди сердечников оказался больше, чем число всех умерших от болезней органов дыхания за исключением ковида. 

От ишемической болезни сердца в 2020-м умерло на 66 тыс. пациентов больше, чем в 2019-м – 508 против 442 тыс. соответственно. Гипертоническая болезнь унесла 18 тыс. жизней (+2 тыс.), инфаркты – 58 тыс. (+4 тыс.); инсульты – 279 тыс. (+18 тыс.).  

Смертность среди сердечников приняла пугающие масштабы. Например, в Первомайском районе Ярославской области за год умерли все пациенты, стоявшие на учёте у кардиолога.

У людей с больным сердцем в разы больше шансов умереть от ковида (в 2,5 раза по оценке эксперта кардиологического НМИЦ им. Алмазова Светланы Виллевальде, в 12 раз – по мнению главного кардиолога Минздрава Сергея Бойцова). Кроме того, тяжелая форма COVID-19 может привести к нарушениям в работе сердца, утверждает европейское исследование.

Однако экстремально высокий рост смертности от БСК, возможно, связан не только с ковидом как таковым, но и с проблемами системы здравоохранения.

В Ярославской области 1,5 кардиолога приходится на 20 тыс. населения, – такие данные озвучила главный терапевт местного депздрава Мария Можейко, объясняя аномальную смертность в Первомайском районе.

Схожая ситуация сложилась и в других регионах. Например, в  Новгородской области власти тоже связывали высокую смертность среди сердечников с нехваткой специалистов.

Перепрофилирование больниц под приём пациентов с ковидом и мобилизация врачей узкого профиля, включая кардиологов, на работу в «красных зонах» явно не улучшили положение. О том, что подобные меры приведут к росту числа инфарктов и инсультов предупреждал в сентябре гендиректор центра имени Алмазова Евгений Шляхто.

По его словам, минувшей осенью сердечникам приходилось по несколько месяцев ждать очереди на плановую помощь.

«Произошел неадекватный перекос [системы здравоохранения] в сторону коронавируса. Все остальные заболевшие, не только сердечники, страдают от неоказания медпомощи. Доходит до невозможности получить стент. К нам обращались такие люди, какая-то часть из них погибла», – говорит президент Лиги защитников пациентов Александр Саверский.

Играют роль и другие факторы, например, стресс из-за самоизоляции (особенно у пожилых), боязнь посещать поликлиники, депрессия из-за потери близких.

«Я видел многих людей, которых просто колотит. У них ощущение, что вокруг – чума. Поскольку это происходит уже долго, эффект будет усиливаться», – считает правозащитник.

Эпидемия ковида усугубила эпидемию диабета

Болезни эндокринной системы – в основном, сахарный диабет – унесли жизни 55 тыс. человек против 43 тыс. в 2019-м (+22%).

COVID-19 значительно повышает риск смерти от сахарного диабета и провоцирует его развитие. Но, как и в случае с БСК, это не единственное объяснение тенденции. 

Между 2000 и 2018 годом численность диабетиков в России удвоилась, достигнув 5 млн человек, причем о половине больных, у которых диабет протекает скрыто, врачи не знают, отмечала эксперт Минздрава Марина Шестакова в интервью «Ведомостям».

Распространение болезни называют неинфекционной эпидемией, основные причины которой – нездоровый образ жизни и слабая информированность населения об опасности. 

Сочетание двух эпидемий не могло не привести к трагическим последствиям. Однако невнимание властей к проблеме в предыдущие годы, возможно, усугубило ситуацию. 

Федеральную программу «Сахарный диабет», действовавшую с середины 1990-х, свернули в 2012-м (ее возобновление лишь обсуждается). За прошедшие с тех пор годы диабетологическая служба деградировала.

«Уже не хватает ни кадровых, ни финансовых ресурсов для того, чтобы поддерживать на должном уровне достигнутые результаты и уж тем более – идти вперед», – характеризовала её нынешнее состояние Шестакова.

Как обычно, наблюдается дефицит врачей. Диабетические школы и кабинеты закрываются. Диабетики регулярно сталкиваются с перебоями в поставках бесплатного инсулина, тест-полосок и инсулиновых помп.

С пандемией возникли дополнительные сложности: Минздрав рекомендовал хроническим больным не выходить на улицу, из-за чего им стало труднее получить консультацию врача и медикаменты на дом.

Статистика со странностями

Существенный вклад в избыточную смертность внесли неврологические заболевания и психические расстройства. К первым относят, в частности, болезни Альцгеймера и Паркинсона, характерные для пожилых людей. Нервные болезни привели к гибели 122 тыс. человек, что на 20% (20 тыс. человек) больше, чем годом ранее. Известно, что в сочетании с ковидом нарушения нервной системы резко снижают шансы на выживание.

Сложнее объяснить 20-процентный рост смертности от психических расстройств. В 2019-м в эту графу занесли 19,4 тыс. смертей, а в 2020-м – 24,1 тыс. Большинство из них – 18,2 тыс. – пришлось на психозы, не связанные с употреблением алкоголя или наркотиков.   

«Особенность психических расстройств в том, что напрямую от них люди обычно не умирают. Как правило, они не сопровождаются выраженным нарушением органов, обеспечивающих жизнь человека. Даже пациенты с хроническими тяжелыми психическими расстройствами, такими как шизофрения, умирают не от шизофрении, а от каких-то других заболеваний – сердца, сосудов», – отмечает врач-психиатр Виктор Лебедев.

По его мнению, на психические расстройства или старость обычно «сваливают» смерти от невыясненных причин. Вероятно, сюда попадают неучтенные жертвы коронавируса, но также возможно, что речь идет о снижении качества диагностики на фоне пандемии.

Жертвы наркотиков и «войны с наркотиками»

На целых 60% выросла смертность, связанная с наркотиками. В основном речь идет о передозировках. Если в 2019-м в России умерло 4,5 тыс. наркопотребителей, то в прошлом – 7,3 тыс. Смертность от алкоголизма тоже усилилась, но не столь драматично – на 6%.

Стрессы, связанные с эпидемией, привели к росту спроса на наркотики, особенно – психостимуляторы (кокаин, амфетамин, метамфетамин, экстази и другие). Из-за бедности люди часто покупают более дешевые и токсичные вещества, что увеличивает риск передозировки, говорит Арсений Левинсон из Института прав человека.

Однако проблема не только в этом.

«При передозировке психостимуляторами человека можно спасти (в большем количестве случаев, чем при отравлении опиатами), если оказать ему своевременную медпомощь. Но люди боятся вызывать скорую, потому что она всегда приезжает вместе с полицией. Человека могут привлечь к ответственности, ограничить в правах. В такой ситуации люди отказываются от помощи и гибнут», – подчеркивает правозащитник.

Российские власти настаивают на продолжении «войны с наркотиками», что предполагает дальнейшее ужесточение наказаний за наркопреступления. Альтернативный подход, известный как политика снижения вреда, делает акцент на профилактике наркомании и смягчении её последствий.

РФ считает либерализацию неприемлемой. В итоге наркозависимые остаются наедине со своими проблемами.

Что готовит нынешний год?

Избыточная смертность продолжает расти. Если с января по май прошлого года скончалось 783 тыс. человек, то за тот же период нынешнего – 914 тыс., на 30% больше. К сожалению, Росстат по-прежнему не публикует оперативные данные о причинах смерти, кроме коронавируса.

Официальные цифры за июнь и июль, когда разразилась разрушительная третья волна эпидемии, еще не обнародованы. По прогнозу демографа Алексея Ракши, июньские потери составят 191 тыс. – почти на 30 тыс. больше, чем год назад. Таким образом, нынешний год обещает быть еще «чернее» прошлого.

Основной причиной убыли населения является ковид, считает Ракша. К этой напасти наверняка добавится экстремальная жара.

Другие эксперты склонны обвинять в росте сопутствующей смертности правительство и систему здравоохранения.

«В причинах надо разбираться. Но неоказание помощи – одна из ключевых. Я считаю, что это преступление», – говорит Александр Саверский из Лиги защитников пациентов.