Россия стремительно отстает по уровню роботизации от Азии и Запада

Россия стремительно отстает от ведущих стран в сфере роботизации. Причем надежд на кардинальное изменение ситуации не много.

Модернизацию тормозит пессимизм бизнесменов относительно будущего экономики, изобилие дешевой рабочей силы, высокая стоимость кредитов и противоречивая экономическая политика, считают эксперты.

Промышленность не готова к автоматизации

В последние годы внедрение робототехники в российской промышленности усилилось, но оно по-прежнему сильно отстает от западных и восточных стран. В 2016 году продажи промышленных роботов в РФ составили всего 358 единиц, в то время как в Китае — 87 тыс., в Южной Корее — 41,4 тыс., в Японии — 38,6 тыс., в США — 31,4 тыс., в Германии — 20 тыс., говорится в исследовании Института статистических исследований и экономики знаний ВШЭ.

В 2017-м потребление индустриальных роботов выросло до 719 единиц, писало агентство ТАСС. На промышленных предприятиях в том году было установлено 658 роботов — рекорд после 2013 года (615 единиц), говорится в материалах Международной ассоциации робототехники.

В 2018 году в России было установлено 860 промышленных роботов, при этом в Китае в этом же году — 133,2 тыс. роботов, в Японии — 52,4 тыс., а всего в мире — 384 тыс., следует из отчета Национальной ассоциации участников рынка робототехники (НАУРР) и данных TAdviser.

Несмотря на низкую производительность труда в России, компании не спешат вкладываться в автоматизацию. По сведениям директора Института стратегического анализа Игоря Николаева, в конце 2018 года производительность в промышленном секторе составляла всего 14 евро в час, втрое уступая средним показателям стран Евросоюза. В частности, в сельском хозяйстве наблюдается пятикратный разрыв.

В 2016 году на 10 тыс. рабочих в России приходилось всего три робота, в то время как в КНР — 68, США — 189, Японии — 303, Германии — 309, Корее — 631.

Считается, что флагманами роботизации в России являются предприятия транснациональных компаний, особенно автомобильной промышленности. Однако и они отстают от аналогичных производств за рубежом. «Действующие в РФ автозаводы сильно завязаны на физический труд. Единственный максимально автоматизированный автозавод — Hyundai», — считает генеральный директор агентства «1000 кадров» Мария Маргулис.

По словам лидера профсоюза на заводе «Фольксваген груп рус» в Калуге Дмитрия Трудового, уровень автоматизации в российском филиале автоконцерна низкий по сравнению с европейскими подразделениями.

«У нас, можно сказать, никакой роботизации нет [если сравнивать с Европой]. Роботов устанавливают в кузовном производстве или на покраске, на участках с высокой вредностью. Однако в Европе в кузовном производстве вообще нет сварщиков — их полностью заменяют роботы. При этом обслуживание манипуляторов там намного дешевле, чем труд самого низкооплачиваемого работника в концерне "Фольксваген"», — отмечает Трудовой.

По мнению профсоюзного лидера, причина отставания не только в низких зарплатах российских рабочих, но и в невысоких объемах реализации готовой продукции на внутреннем рынке. «Чем больше робот сварит машин, тем быстрее окупится. Но мы в неделю производим столько же, сколько завод в Братиславе за день [там находится завод Volkswagen Slovakia], не говоря уже о таких гигантах, как завод "Фольксваген" в Вольфсбурге [в Германии]», — говорит собеседник.

Застой в обрабатывающей промышленности тормозит модернизацию, но есть и исключения. «Во всем мире драйвером развития робототехники являются автопром и производство электроники. В нашей стране они не производят в таких объемах, как в Китае или Германии. Это одна из причин, по которым роботы не так широко используются. Однако под воздействием контрсанкций пищевая отрасль увеличивает объемы продаж, в том числе — на экспорт. У пищевиков появляются деньги, чтобы обновлять производственный фонд», — объясняет исполнительный директор НАУРР Алиса Конюховская.

Ожидается, что в ближайшие годы применение роботов возрастет в разделке мяса, сортировке фруктов и овощей, оформлении тортов, приготовлении пиццы и других подобных операциях.  

Дешевая рабочая сила тормозит робототехнику

Чуть лучше обстоит ситуация на рынке сервисных роботов для персонального и профессионального использования. По ГОСТу, они предназначены для уборки, стрижки газонов, чистки поверхностей, обучения, развлечения, рекламы и т.д. В 2017 году продажи десяти отечественных производителей в данной сфере выросли на 50% до 340 млн рублей. Сумма эквивалентна расходам сельского района Вологодской области на ремонт дорог и строительство социальных объектов. Данных за 2018 год нет.

Согласно прогнозу Сбербанка, продажи автономных устройств этого типа в мире (например, беспилотного транспорта, роботов-охранников, роботов для системы образования) станут главным драйвером развития всей робототехники, что связано с высокой долей сферы услуг (84%) в составе мирового ВВП. Возможно, это коснется и России, поскольку сфера услуг играет немалую роль в экономике.

Аналитики регулярно предсказывают исчезновение профессий под воздействием автоматизации, однако пока этот процесс идет не так быстро. Согласно исследованию, проведенному в 2018 году сервисом по поиску работы HeadHunter, в 2028-2038 годах новые технологии могут оставить без работы часть кассиров, фасовщиков, почтальонов, операторов call-центров, а также корректоров, турагентов, риелторов и бухгалтеров. Однако, по состоянию на 2018 год, лишь 16% компаний занимались внедрением автоматизированных систем и IT-решений, добавляет HeadHunter.  

Мария Маргулис не верит в перспективы массовой роботизации в обозримом будущем. По ее мнению, бизнес не горит желанием внедрять инновации из-за наличия дешевой рабочей силы. Того же мнения придерживается Алиса Конюховская.

«Период окупаемости робототехнических решений в России дольше, чем за рубежом, поскольку средняя зарплата в РФ намного ниже, чем в Европе или даже Китае. История, которая в Европе занимает год, у нас может длиться 3-5 лет. Российский бизнес на такие сроки не планирует. Сравнение окупаемости человеческого и робототехнического ресурсов не в пользу последнего», — отмечает Конюховская.

Согласно исследованию Конюховской, 44% производителей и потребителей робототехники назвали дешевую рабочую силу ключевым препятствием на пути роботизации.

Поддержка властей неполноценна

До недавнего времени государство поддерживало в первую очередь производство военных роботов, что тормозило развитие гражданской робототехники. В последние годы правительство приняло несколько программ, поощряющих гражданскую роботизацию. Они связаны с развитием выпуска средств производства, усилением научно-технологического развития, повышением конкурентоспособности промышленности и внедрением цифровых решений в экономику.

Правительство пытается заинтересовать отечественных производителей и потенциальных потребителей автоматики налоговыми льготами (например, освобождением от НДС при импорте оборудования, аналоги которого не производятся в РФ), госзаказами, содействием в обучении сотрудников, финансовой помощью. Так, нацпроект «Производительность труда и поддержка занятости» предлагает займы на техническое перевооружение из Фонда развития промышленности на сумму до 300 млн рублей под 1%.

Однако на рынке есть проблемы, которые госпрограммы не решают, считает Конюховская. Как говорится в ее исследовании, в России наблюдается недостаток производства промышленных манипуляторов. Кроме того, низкий спрос на промышленную робототехнику со стороны предприятий вызван их финансовыми трудностями, недостаточной осведомленностью о возможностях робототехники, необходимостью менять производственный процесс и переобучать персонал.

Бизнес считает правительственные меры поддержки недостаточными. О высоких процентных ставках по кредитам как главном тормозе развития робототехники говорят 33% опрошенных, о высоком налоговом бремени — еще 33%.

По мнению члена экспертного совета Конфедерации труда России, экономиста Алексея Гаскарова, прогрессу в сфере роботизации среди прочего мешает противоречивая экономическая и социальная политика.

«Неясно, как производить модернизацию, когда у региональных властей ключевой показатель эффективности — уровень занятости. В условиях, когда нет адекватных пособий по безработице [в 2019 году размер выплат составляет от 1,5 тыс. до 8 тыс. рублей в месяц], обновление основных фондов и внедрение новых технологий, замещающих людей, проблемная история», — полагает Гаскаров.

В Западной Европе ожидаемое сокращение числа рабочих мест вследствие автоматизации открыло дискуссию о базовом доходе, выплачиваемом каждому гражданину без каких бы то ни было условий. Таким образом социальные реформаторы надеются поддержать платежеспособный спрос в будущем, когда замещение людей роботами достигнет критического уровня.

«Роботизация необязательно приводит к безработице — скорее к перераспределению рабочей нагрузки и сокращению рабочей недели. Дискуссия о базовом доходе возникла, потому что все понимают, что автоматизация — это благо, а избавляться от рутинной работы — хорошо», — считает он.

Российское правительство реализует противоположную стратегию, направленную на сдерживание реальных зарплат и урезание социальной помощи под лозунгом «адресности». Официально это объясняется необходимостью инвестировать в новые технологии и развитие инфраструктуры. По мнению Гаскарова, эта политика больше не работает.

«Запущен механизм, ты вкладываешь в модернизацию производства, но при этом падает спрос [на продукцию], и ты ничего не выигрываешь из-за автоматизации. Экономическая политика, направленная на концентрацию ресурсов и инвестирование, должна смениться периодом увеличения социальных расходов», — убежден экономист.