Международная изоляция России может ещё больше упростить её и без того не слишком сложную экономику. Айтишники, инженеры, учёные, рабочие высокотехнологичных производств и другие квалифицированные профессионалы рискуют повторить судьбу советских специалистов, оставшихся у разбитого корыта в 1990-е годы. Первые признаки такого развития событий уже налицо: количество вакансий для образованных профессионалов резко сократилось, работодатели урезают расходы на обучение и повышение квалификации сотрудников, зато сектор дешёвого труда и неформальная занятость – на подъёме. Всё это может ударить по самому недооцененному ресурсу российской экономики – её человеческому капиталу.  

Согласно определению Всемирного банка, человеческий капитал – это  знания, навыки и здоровье, накопленные людьми в течение жизни, позволяющие им реализовать себя в качестве полезных членов общества.

Без вложений в человеческий капитал не может быть ни устойчивого экономического роста, ни технологического прогресса, ни конкурентоспособности страны на мировом рынке, подчеркивают аналитики.

За последние двадцать лет Россия сделала определенные успехи на этом поприще. Согласно Индексу развития человеческого потенциала ООН (ИРЧП), между 2000-м и 2019 годами РФ улучшила свою позицию с 0,72 до 0,82 пунктов. Уровень выше 0,7 считается высоким, выше 0,8 – очень высоким.

В мировом рейтинге страна занимала 52-е место – ниже большинства развитых экономик Западной и Восточной Европы, но выше Турции и Китая.

Однако война и изоляция могут обратить процесс вспять. Уход иностранных компаний и сокращение высокотехнологичного импорта повлечёт за собой примитивизацию производства, а с ней и деградацию человеческого капитала, предупреждал директор Центра трудовых исследований ВШЭ Владимир Гимпельсон в интервью «Коммерсанту».

Подобный взгляд разделяет Павел Кудюкин, экс-заместитель министра труда и сопредседатель профсоюза «Университетская солидарность». По его мнению, разговоры об импортозамещении в ответ на западные санкции ни к чему не приведут, так как для успешного импортозамещения (как ни парадоксально) необходим массированный импорт технологий.

Поскольку РФ не способна обойти все санкции, её высокотехнологичные отрасли будут постепенно отмирать, а требования к работникам – снижаться. В результате человеческий капитал начнёт таять.

«Человек с высокой квалификацией может какое-то время сохранять её, но она умирает, если ею не пользоваться», – подчеркивает собеседник Eurasianet.org.

Перемены, происходящие на российском рынке труда последние четыре месяца, хорошо иллюстрируют этот прогноз.

Спрос на профессионалов падает

На фоне войны 40% компаний уже урезали расходы на обучение персонала, и лишь 10% готовы наращивать вложения в профессиональное развитие своих сотрудников, показало исследование издания TalentTech. 

Работодатели всё чаще предпочитают более компетентным (и требовательным) работникам людей без опыта.

Спрос на новичков, лишь начинающих карьеру, вырос на 27% за год (по состоянию на май 2022 года в сравнении с маем 2021-го), а предложение – на целых 99%, показывает интерактивная карта рекрутингового портала HeadHunter. В итоге, на одно низкооплачиваемое (а часто и неоплачиваемое) рабочее место стажера претендуют в среднем восемь соискателей.

Зато потребность в квалифицированных специалистах во многих секторах упала.

Так, вакансий для IT-специалистов в мае было на 22% меньше (а соискателей – на 49% больше), чем в мае прошлого года. Положение не спас даже массовый исход айтишников из страны. На одну вакансию в IT-секторе сегодня приходится в среднем 3,5 резюме против двух в январе.

Ещё в худшем положении оказалась другая элитная группа трудящихся – пилоты гражданской авиации. Сокращение международных рейсов, аресты самолётов, закрытие аэропортов на юге России и другие проблемы, связанные с войной, привели к тому, что одни авиакомпании прекратили набор лётчиков, другие проводят сокращения, а некоторые, по словам председателя Шереметьевского профсоюза летного состава Игоря Дельдюжова, даже предлагают иностранцам временно трудоустроить десятки своих сотрудников, оставшихся не у дел.

«Возрастным пилотам, которые могли бы ещё работать, предлагают плату за увольнение. Молодежь после лётных училищ не берут. Некому передавать опыт. Когда кризис завершится, возникнет резкая нехватка летного состава. Начнут брать всех подряд», – комментирует ситуацию профлидер.

«Белые воротнички» ещё недавно не боялись безработицы: спрос на самые распространенные офисные специальности – бухгалтеров, юристов, PR- и HR-менеджеров и так далее – стабильно рос. Война всё изменила. В мае потребность в бухгалтерах упала на 19% к аналогичному периоду прошлого года; в маркетологах, рекламщиках и пиарщиках – на 31%; юристах – на 38%; кадровиках – на 54%; банковских служащих – на 65%. Конкуренция в профессиях достигла 5-10 человек на место, следует из данных HeadHunter.

Ситуация грозит специалистам не только потерей заработка, но и профессиональной деградацией.

«Чем примитивнее экономика, тем примитивнее бухучёт. Бухгалтеру интереснее работать в сфере производства – там требуется больше компетенций. Торговля, сфера услуг, обслуживание газовой трубы – намного проще. Сегодня стало меньше вакансий, потому что многие отрасли производства сворачиваются из-за войны. Так что, если ты эксперт, знающий как поставить бухучет на заводе, то в нынешней ситуации ты можешь оказаться ненужным», – считает главбух одной из крупных петербургских компаний, пожелавшая сохранить анонимность.

Преподаватели и учёные обычно меньше страдают от перепадов экономической и политической конъюнктуры, однако на этот раз кризис коснулся и их. В прошлом месяце работников образования и науки требовалось на 17% меньше, чем годом ранее.

Преподавателям вредит спад на рынке интернет-обучения, в котором из-за войны сократились продажи онлайн-курсов. Однако, по мнению Кудюкина, есть и другие факторы, губительно влияющие на профессиональный уровень научных и педагогических кадров.

Один из них – волна изоляционизма, захлестнувшая университеты. Чиновники, ещё недавно тратившие миллиарды на продвижение российских вузов в международных рейтингах, сегодня рассуждают о «суверенной науке» и планируют вывести Россию из болонской системы, призванной обеспечить единое образовательное пространство в Европе. В свою очередь, иностранные научные институции, базы данных и журналы разрывают сотрудничество с российскими коллегами.

«В современном мире автаркичной науки быть не может. Когда сокращаются возможности для публикаций за рубежом – это ещё не трагично (поскольку библиометрия в виде формальных показателей – спорная штука), но вредно, поскольку больше нет заданной высокой планки», – считает лидер «Университетской солидарности».

Другая опасность – увольнения антивоенно настроенных учителей и преподавателей, принявшие довольно массовый характер. Насаждаемый таким образом конформизм – тоже потеря с точки зрения человеческого капитала.

Что в промышленности?

Ситуация на производстве выглядит относительно стабильной на общем фоне: -8% вакансий (и такой же отток резюме) по сравнению с предыдущим маем, подсчитал HeadHunter. Однако похоже, что это – «средняя температура по больнице».

Оборонка по понятным причинам расширяет штаты. То же самое происходит в лёгкой промышленности, где спрос на швей вырос за последние месяцы на 106% вследствие ухода из России ряда международных брэндов одежды.

Некоторые отечественные производители восприняли исчезновение конкурентов с энтузиазмом, но смогут ли они делать продукцию сопоставимого качества – большой вопрос. Оборудование для легкпрома в России практически не производится, а техническая оснащенность фабрик оставляет желать лучшего. В итоге, расширение производства происходит не благодаря растущей конкурентоспособности, а за счёт дешёвого, низкоквалифицированного труда.      

Индустрии, критически зависимые от импорта, всё ещё не оправились от шока. Особенно пострадал автопром: выпуск машин в стране практически остановлен из-за нехватки иностранных комплектующих, а спрос на сотрудников в автобизнесе обрушился на 71% к году и на 59% к февралю.

Правительство уже разрешило выпуск авто с пониженными требованиями к безопасности и экологичности. Планы по возрождению советских марок «Москвич», «Волга» и «Победа» лишь подчеркивают регресс.

«Сейчас на полном серьёзе идут разговоры про демодернизацию: как на новом западном оборудовании делать то, что производилось в СССР. Мы штампуем запчасти на «приору» и десятую модель – это архаика!», – возмущается рабочий прессового производства «АвтоВАЗа», попросивший не называть его имени.

По его словам, некоторые рабочие тольяттинского завода, сидящие в вынужденных отпусках, уже осваивают профессии дворников и курьеров. 

Прекарная и неформальная занятость растут

В то время как квалифицированным сотрудникам всё сложнее найти работу, прекарная (незащищенная или неустойчивая) занятость переживает подъём.

Например, вакансий на стройках стало больше на 28% по сравнению с маем прошлого года. Дефицит строителей возник из-за оттока трудовых мигрантов в пандемию. Снятие ковидных ограничений не решило проблему – теперь иностранные трудящиеся не приезжают или покидают страну, опасаясь экономических последствий войны.

До сих пор россияне не горели желанием занять их место (несмотря на прошлогодний призыв мэра Москвы заменить иностранцев «людьми другого качества»). Теперь ситуация может измениться. Но даже если «люди другого качества» и появятся, качество рабочих мест в отрасли вряд ли улучшится, поскольку отрасли предрекают «вал проблем» в связи с дефицитом импортных стройматериалов и спецтехники.

Курьеры являются одной из самых массовых и наименее защищенных рабочих профессий. В первые месяцы войны объем заказов упал на 32% из-за инфляции и дефицита (по данным исследования облачного сервиса Relog). С другой стороны, закрытие сотен иностранных интернет-магазинов подстегнуло борьбу отечественных маркетплейсов за вакантную рыночную нишу. В итоге спрос на курьеров продолжает расти. По подсчетам SuperJob, месячный прирост числа вакансий в мае составил 26%.

В кризис доставка может стать спасением от безработицы не только для мигрантов и молодежи, но и для заводчан или офисных служащих. Однако с точки зрения развития человеческого капитала такая занятость является вредной – по мнению некоторых западных экспертов, увеличение доли не требующих высокой квалификации и незащищенных рабочих мест в платформенной экономике тормозит рост производительности труда.

Настоящая революция случилась на рынке услуг по установке и ремонту техники. Число вакансий здесь выросло на 45%, а соискателей – на целых 278%. Одновременно взмыло до небес количество объявлений умельцев, предлагающих починить ноутбук, собрать мебель или сделать «ноготки» не хуже, чем в салоне, сообщал сервис бесплатных объявлений Avito.

Тенденция объясняется дефицитом многих импортных товаров после ухода их производителей и дистрибьюторов с российского рынка. Как следствие, россияне всё чаще прибегают к услугам кустарей. В частности, нехватка оригинальных запчастей вынуждает автолюбителей уходить из профессиональных автосервисов в гаражные, где качество ремонта – хуже, но зато и цены ниже.

По мнению Кудюкина, «высокотехнологичное ремесленничество» может стать выходом для многих профессионалов, не нашедших себе применения в официальной экономике (как часто бывало в 1990-е годы). Однако рано или поздно такой способ адаптации приводит к утрате навыков.

Ещё одна тенденция, заставляющая вспомнить о 1990-х – активная скупка земельных участков и дач (причём, как писали «Известия», самые дешёвые из них пользуются особым спросом). Похоже, многие россияне готовятся пережить трудные времена, опираясь на испытанное средство – огороды.

Тридцать лет назад «натуральное хозяйство» помогло миллионам граждан продержаться в годы безработицы, гиперинфляции и длительных невыплат зарплат. Но с точки зрения развития человеческого капитала подобное «опрощение» дорого стоило экономике. Между 1990 и 1995-м ИРЧП России сократился с 0,735 до 0,702 пунктов.

Нечто подобное может повториться и теперь, полагает Кудюкин. По мнению эксперта, предстоящие годы будут сильно напоминать первое постсоветское десятилетие, когда созданный в СССР технологический и человеческий потенциал стремительно приходил в упадок.

Однако, в отличие от ельцинской, путинская Россия в значительной степени отрезана от западных идей, товаров, инноваций и инвестиций. Поэтому неясно, что теперь придёт на смену прежнему укладу жизни. Но в современном мире пока не было ни одного примера, когда закрытое государство достигло каких-либо заметных успехов в развитии.