Ключевые события и факты о взаимоотношениях РФ с государствами Азии в еженедельном блоге «Россия-Восток» на Eurasianet.org.

Прошедшая неделя, на первый взгляд, оказалась успешной для политики России на восточном направлении. Так, быстрыми темпами растет товарооборот между РФ и Китаем, а военно-воздушные силы двух стран устраивают совместное патрулирование в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Радуют Москву и усилия Пекина по урегулированию войны в Украине – во многом благодаря низким шансам на успех китайской инициативы. Другое дело, что за этим всем скрываются не вполне позитивные тенденции, а дела на Востоке в целом у Кремля идут не без трудностей. Индия отказывается от оружейных контрактов, Казахстан стремится переориентировать свой рынок на Китай, а воображаемые союзники ищут варианты поменьше светиться на предстоящем Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ).

Товары идут, самолеты летят

Главное таможенное управление Китая опубликовало свежие данные по товарообороту с РФ за январь-май 2023 года. По сравнению с аналогичным периодом 2022-го товарооборот между странами вырос на 40,7% и составил $93,8 млрд, из которых $50,85 млрд пришлось на экспорт из России, $42,95 млрд – на импорт из КНР. Причем поставки российских товаров увеличились на 20,4%, а отправка продукции из Китая в Россию взлетела на 75,6%. Такому бурному экономическому взаимодействию с Пекином Москва могла бы порадоваться. Однако эксперты отмечают, что в наметившейся тенденции нет особых поводов для радости: налицо «китаизация российской внешней торговли и экономики». Россия все сильнее попадает в зависимость от своего могущественного соседа, которая не сулит ей позитивных перспектив в будущем: Китай покупает у России в основном нефть, газ и прочие природные ресурсы, продает ей готовые товары с высокой добавленной стоимостью и отказывается инвестировать в ее индустриальное развитие, таким образом цементируя ее в статусе своего сырьевого придатка. 

К тому же статистика показывает, что Россия – далеко не ключевой торговый партнер Китая. Так, его товарооборот с Евросоюзом за аналогичный период превысил $331,7 млрд, а с США – $274,6 млрд. Опережают РФ и «недружественные» ей Япония ($131,2 млрд) и Южная Корея ($128 млрд). 

На этом фоне, в то время как Россия углубляет зависимость от Китая, сама она останется для него мелким партнером, которым можно пренебречь или, в случае чего, даже пожертвовать. 

Тем не менее в нынешних условиях Москве приходится не только дорожить такими партнерами, но и всяческих их поощрять. Примером безальтернативности КНР может послужить просьба главы НОВАТЭК Леонида Михельсона к правительству отменить налог на дивиденды для китайских инвесторов проекта «Ямал СПГ». Как выяснила газета «Коммерсантъ», миллиардер отправил в Кабмин соответствующее письмо, пообещав, что взамен китайские товарищи реинвестируют не заплаченные в бюджет России средства в новые проекты по сжижению газа в Арктике.

Примечательно, что до войны в Украине в проекте активно участвовала французская компания Total, владеющая 20% «Ямал СПГ». По российскому законодательству, нерезиденты РФ платят налог на дивиденды по ставке 15%. Однако в случае этого проекта благодаря соглашению об избежании двойного налогообложения французам было достаточно вложить 500 тыс. швейцарских франков, чтобы получить ставку всего 5%. Схожее соглашение с Пекином позволяло китайским инвесторам снизить ставку лишь до 10%. Ранее бизнесмены из КНР уже просили снизить для них налог хотя бы до уровня Total, однако Москва была готова на это пойти только в обмен на аналогичные преференции для российских инвесторов в Китае. Пекин навстречу не шел, но в нынешних условиях дефицита партнеров вероятность односторонних уступок со стороны РФ резко возрастает.

Другое дело, что перед Кремлем сейчас стоят ситуативные задачи удержаться на плаву и показать способность находить друзей и союзников в ситуации острейшей конфронтации с Западом. И в этом плане Китай, у которого свои разногласия с западными странами, пусть и несколько иного характера, – хорошее подспорье. Особой гордостью Москвы стало совместное патрулирование китайской и российской боевой авиацией в Азиатско-Тихоокеанском регионе. И хотя подобные акции проводятся с 2019 года, во время начавшегося контрнаступления Украины возможность представить КНР своим военным союзником была особенно соблазнительной. Как заявил начальник Генштаба Вооруженных Сил РФ Валерий Герасимов, подобная координация усилий Москвы и Пекина «оказывает стабилизирующее влияние на обстановку в мире». Но по факту кроме символизма подобное сотрудничество ничего особо не несет. 

Впрочем, показное взаимодействие в своих пропагандистских интересах использовала и КНР. Как написала местная газета Global Times, считающаяся англоязычным рупором Компартии Китая, совместное патрулирование – «мощный противовес гегемонистским действиям США». В китайском МИД, правда, отметили, что «совместное патрулирование, осуществляемое Китаем и Россией… не направлено против какой-либо третьей стороны».

Наконец, нашла отклик у кремлевских чиновников инициатива председателя Си Цзиньпина по урегулированию российско-украинской войны, хотя еще недавно к ней относились настороженно. После того как европейское турне спецпредставителя КНР Ли Хуэя показало бесперспективность замирения Москвы и Киева на основе китайских предложений, РФ стала нахваливать мирный план Пекина. Официальный представитель МИД России Мария Захарова поприветствовала «готовность КНР играть позитивную роль…и конструктивные соображения», повторила ремарку Путина о «созвучности российским подходам» многих положений плана Си и отдельно остановилась на призыве Китая прекратить поставки оружия в зону конфликта.

Рынки уходят, лидеры не приходят

Если на китайском направлении Москве так или иначе было за что зацепиться, то в остальном разворот на Восток то и дело наталкивается на препятствия. Одним из самых болезненных ударов стал отказ Индии – крупнейшего импортера российских вооружений – от предложения «Рособоронэкспорта» на строительство подлодок на базе платформы «Амур-1650». Не помогли обещания локализовать производство на 80% на индийских заводах и напоминания о «стратегическом партнерстве» двух стран. Вместо этого в Дели предпочли заключить контракт с Германией и модернизировать свой флот за счет шести немецких субмарин. После начала войны в Украине Индия уже отказалась от покупки истребителей Су-30 МКИ, танков Т-90 и вертолетов Ка-226Т. 

На подобные новости в Москве стараются публично не реагировать, а, напротив, рассказывать о невероятных успехах сотрудничества с Дели. Так, вице-премьер РФ Александр Новак в статье с многозначительным названием «Разворот на Восток» отчитался о трехкратном росте экспорта российского угля в Индию в 2022 году и увеличившихся в 19 раз поставках нефти в эту страну. Насколько это выгодно России с учетом зависших в индийских банках причитающихся Москве миллиардов рупий, политик оценивать не стал. Замминистра экономического развития РФ Дмитрий Вольвач также поспешил порадовать, что Индия впервые пошла в пятерку лидеров среди торговых партнеров ЕАЭС (Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Россия). Ее доля в 2022-м составила 4,3%. Впереди по-прежнему ЕС, на который приходится 34,6% внешнего товарооборота союза.

Тем временем сам ЕАЭС переживает не лучшие времена. Еще в конце мая президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев отметил неравномерность интеграционных процессов на пространстве союза, где с одной стороны есть «феномен» России и Беларуси, у которых «даже ядерное оружие одно на двоих», и «другой уровень интеграции, представленный Казахстаном, Кыргызстаном и Арменией». «Как мы будем работать в этих условиях. Это вопрос концептуальный», – обратил внимание на проблему Токаев. Владимир Путин озабоченностями коллеги не проникся и отправил главу МИД РФ Сергея Лаврова в Таджикистан, судя по всему, уговаривать Душанбе пополнить ряды ЕАЭС. По итогам переговоров с местным президентом Эмомали Рахмоном Лавров выразил надежду, что «таджикские хозяева… вскоре определят для себя выгоды от присоединения к Евразийскому экономическому союзу». Однако МИД Таджикистана поспешил заверить, что вопрос о вступлении республики в ЕАЭС не стоит и более того даже не обсуждался ни на встрече Лавров с президентом, ни на переговорах с министром иностранных дел Сироджиддином Мухриддином. 

Между тем в попытках показать бурное развитие торговых отношений с партнерами вопреки западным санкциям был замечен премьер России Михаил Мишустин. На встрече с премьер-министром Казахстана Алиханом Смаиловым глава правительства РФ отметил, что по итогам первых четырех месяцев 2023-го объем двусторонней торговли между странами увеличился на 9% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и «вышел на рекордный уровень». По мнению Мишустина, останавливаться на достигнутом нельзя, а потенциал российско-казахстанского экономического сотрудничества требует дальнейшего развития.

Однако в Казахстане на свое будущее смотрят, кажется, несколько иначе. Не отказываясь от взаимодействия с Москвой там, где это по-прежнему выгодно, Астана провозгласила приоритетным торгово-экономическим направлением Китай. По словам вице-премьера республики Серика Жумангарина, санкции против РФ «перекраивают» торговлю в Центральной Азии, а коль скоро Астана экономические ограничения в отношении Москвы соблюдает, то это вносит серьезные коррективы в торговый баланс. Жумангарин предположил, что в ближайшие годы по товарообороту КНР обгонит РФ. Более того, похоже, что это уже произошло. В прошлом году торговля Казахстана с КНР, по данным Астаны, составила около $24 млрд – всего на $2 млрд меньше, чем с Россией. Между тем, согласно статистике китайской таможни, двусторонний товарооборот с РК превысил $31 млрд. Астана при этом признает, что китайская цифра более точна, а казахские данные являются неполными из-за занижения таможенной стоимости и прочих схем с казахской стороны границы, т.е. по факту Китай, судя по всему, уже отобрал у России статус главного внешнеторгового партнера Казахстана, который та удерживала со времен распада СССР.

Теряет Россия не только рынки, но и лазейки для обхода санкций. Например, в Казахстане изъяли партию беспилотников, которые незаконно пытались перевезти из Кыргызстана в Россию, а армянские, казахстанские и гонконгские банки начали блокировать платежи от российских компаний за процессоры, микросхемы и другую электронику, поставляемую по параллельному импорту. На такое решение повлиял десятый пакет санкций США, предусматривающий последствия для сотрудничающих с РФ финансовых структур. По мнению экспертов, сворачивание путей обхода санкций грозит российским рынкам дефицитом.

Не стремятся партнеры поддержать Москву и политически. Так, на ПМЭФ, традиционно собиравший множество – в том числе высоких – гостей, не желают приезжать лидеры даже государств, которых РФ представляет дружественными. Официально отказался посетить ПМФЭ президент Токаев, выступавший на одной панели с Путиным в прошлом году и назвавший «ДНР» и «ЛНР» «квазигосударственными образованиями». Республика будет представлена на уровне заместителя премьер-министра Романа Скляра и замминистра экономики Тимура Жаксылыкова. Как анонимно сообщил федеральный чиновник изданию The Bell, даже представители арабских стран или членов БРИКС «не афишируют участие». Учитывая, что форум готовится почти в режиме секретности, возможно, кто-то и появится на площадке, однако все идет к тому, что «никого выше министерского уровня» не будет. Надежда пока лишь на руководителей ряда африканских стран, которые 17 июня должны оказаться в Петербурге с миссией по украинскому урегулированию, предварительно побывав в Киеве.

Порадовать Москву может разве что полицейское сотрудничество с Кыргызстаном, куда после вторжения в Украину и объявления в РФ частичной мобилизации приехали десятки тысяч россиян. Там силовики начали ловить российских активистов и депортировать их домой. Впрочем, это для Кремля слабое утешение – противниками войны бюджет особо не пополнишь, да и микросхемы они с собой на родину вряд ли прихватят.