Президент Туркменистана решил начать 2023 год с визита в Китай.

Как отметил Сердар Бердымухамедов перед вылетом из Ашгабата, этот государственный визит имеет важное символическое значение, поскольку совпал с 31-й годовщиной со дня установления дипломатических отношений между Туркменистаном и Китаем.

5 января спустя шесть с половиной часов полета в Пекин Бердымухамедов в сопровождении кортежа проследовал до правительственной резиденции «Дяоюйтай», где в 2018 году оставался северокорейский лидер Ким Чен Ын.

В настоящее время основой китайско-туркменских отношений является совместная декларация об установлении стратегического партнерства, подписанная в сентябре 2013 года. Заявленная цель диалога – вывести «традиционное сотрудничество на качественно новый уровень, что полностью отвечает приоритетам социально-экономического развития и национальным интересам каждой из сторон».

Подобные формулировки призваны создать впечатление, что отношения охватывают (или, во всяком случае, будут охватывать в будущем) вопросы, выходящие за рамки торговли энергоресурсами, хотя это, несомненно, единственная область, имеющая большое значение для обоих партнеров.

Как сообщил Бердымухамедов в статье, опубликованной в государственной газете, на сегодняшний день Туркменистан поставил в Китай более 350 миллиардов кубометров природного газа. Топливо поставлялось по газопроводу «Туркменистан-Китай», который был сдан в эксплуатацию в конце 2009 года.

«Газопровод стал примером политической ответственности, экономического реализма, дальновидного подхода руководства двух стран к решению глобальных вопросов энергетического развития», – написал Бердымухамедов, а вслед за этим похвалил Пекин за создание «международных механизмов надёжной защиты и безопасности энергопоставок».

Эти замечания – нечто большее, чем простая констатация факта и лесть. Фактически это просьбы, касающиеся двух приоритетных для Туркменистана вопросов.

Один из них – чтобы Китай заявил о приверженности построить четвертой ветки или так называемой «линии D» газопровода «Туркменистан-Китай». В 2021 году из Туркменистана в Китай было отправлено 34 миллиарда кубометров газа, что дает некоторое представление о том, с чем может справиться существующая инфраструктура. (В 2022 году по газопроводу «Туркменистан-Китай» было поставлено 43,2 миллиарда кубометров газа, хотя эта цифра включает также неуказанные объемы из Казахстана и Узбекистана).

Благодаря линии D пропускная способность трубопровода увеличится почти на 30 миллиардов кубометров. И еще одна важная деталь: в то время как существующий маршрут проходит через Узбекистан и Казахстан, четвертый трубопровод будет протянут до китайской провинции Синьцзян через территорию Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана.

Что ж, Бердымухамедов одержал победу на этом фронте. В совместном заявлении со своим китайским коллегой Си Цзиньпином лидеры обязались «ускорить ... строительство линии D газопровода “Туркменистан-Китай” и других крупных совместных проектов, активизировать сотрудничество в сфере газовой промышленности». Еще одним обещанием партнеров стало ускорить реализацию второго этапа промышленной разработки «Галкыныша» – принадлежащего Туркменистану гигантского газового месторождения, где и должно добываться все это топливо. Формально «Галкыныш» эксплуатирует туркменская сторона, но это всего лишь фикция, которая призвана создать впечатление, что Ашгабат может вести дела самостоятельно. А на самом деле денежные средства и технологии преимущественно предоставляются Пекином. 

Россия, возможно, наблюдает за всем этим с некоторым удовлетворением. 

В начале февраля 2022 года, за несколько недель до своего чудовищного вторжения в Украину, президент России Владимир Путин посетил Китай. В ходе этого визита российский «Газпром» и китайская компания CNPC подписали 25-летний контракт на поставку 10 миллиардов кубометров газа в год с Дальнего Востока России в Китай по газопроводу «Сила Сибири». Другие запланированные на будущее соглашения предусматривают прокачку газа по еще не построенной ветке «Силы Сибири», проходящей через Монголию и выходящей к северным провинциям Китая.

Поскольку поставки дополнительных объемов газа из Туркменистана в Китай будут предназначены для живущих на юге китайских потребителей, конкуренции с Россией возникнуть не должно.

Когда Бердымухамедов акцентирует внимание на «безопасности поставок энергоносителей» и важности этого для сохранения международной стабильности, создается впечатление, что он пытается подтолкнуть Китай к непосредственному участию в реализации трансафганского трубопровода ТАПИ, который может сыграть важную роль в повышении уровня благосостояния раздираемого войной восточного соседа Туркменистана. Однако не похоже, чтобы Китай попался на эту удочку.

Участие Пекина в геополитических процессах сводится к тому, что он уговаривает зависимые, выступающие в роли просителя государства, подобные Туркменистану, подписаться под грандиозными инициативами, такими как Инициатива глобальной безопасности (ИГБ), которую Си выдвинул на конференции в апреле 2022 года. Грубо говоря, в основе ИГБ лежат часто повторяемые Пекином мантры об уважении суверенитета и территориальной целостности. Бердымухамедов, как полагается, подтвердил свое твёрдое намерение содействовать реализации ИГБ и вдобавок подчеркнул, что его правительство выступает против независимости Тайваня.

Еще одна сфера, в которой Китай и Туркменистан намерены углублять сотрудничество, – это космос. В статье, опубликованной в «People's Daily» – официальном печатном органе Коммунистической партии Китая – Бердымухамедов поблагодарил Китай за помощь в развитии туркменской космической промышленности, которая, по его словам, помимо прочего, укрепит национальную безопасность его страны. Он не уточнил, что именно он имел в виду.

Что касается реальных коммерческих соглашений, достигнутых в ходе поездки Бердымухамедова, то их было немного. 9 января китайская компания CRRC Ziyang сообщила на своей странице в Twitter, что она заключила соглашение стоимостью 30 миллионов долларов о поставках в Туркменистан запчастей для локомотивов. Это соглашение примечательно тем, что еще в 2017 году Туркменистан не выплатил этой же компании 2,4 миллиона долларов за поставку пары локомотивов. Для выхода из сложившейся тупиковой ситуации потребовалось судебное разбирательство.

Что касается вселяющих оптимизм событий, то 3 января базирующееся в Амстердаме интернет-издание Turkmen.news сообщило, что в списке тех, кто будет освобожден в рамках объявленной в декабре массовой амнистии, числится находящаяся в заключении врач Хурсанай Исматуллаева. Исматуллаева была задержана в июле 2021 года после того, как публично заявила о своем несправедливом увольнении с должности в неонатальной клинике в Ашгабате в 2017 году. В действительности проблемы у врача возникли из-за того, что она рассказала о своей ситуации на мероприятии, организованном членами Европейского парламента.  Туркменское полицейское государство, очевидно, посчитало, что выставлять на показ грязное белье недопустимо. В сентябре 2021 года Исматуллаева была приговорена к девяти годам лишения свободы по почти наверняка сфабрикованным обвинениям в растрате, но теперь ей позволят выйти на свободу.