То, что через Туркменистан должно проходить во всех направлениях гораздо больше поездов и грузовых автомобилей с товарами, является одной из основных составляющих видения властей экономического будущего страны.

Об этом свидетельствуют проекты, реализованные в прошлом и осуществляемые в настоящий момент. 

В декабре 2014 года лидеры Ирана, Казахстана и Туркменистана торжественно открыли железную дорогу, соединяющую три страны. В январе 2019 года начались работы по строительству 640-километровой автомагистрали, проходящей от границы с Узбекистаном до столицы страны – Ашгабата. Этот злополучный проект осуществляется в рамках более широкой программы развития автомобильных дорог, рассматриваемой как неотъемлемая часть успеха другого грандиозного инфраструктурного проекта – высокотехнологичного морского порта Туркменбаши на Каспийском море стоимостью 1,5 миллиарда долларов. Сдав его в эксплуатацию в мае 2018 года, власти поступили привычным для себя образом – установили телегу впереди лошади. В настоящий момент реализуется еще один крупный проект – строительство автобана от города Гарабогаза вдоль берега Каспийского моря до границы с Казахстаном. По завершению строительства этого участка дороги теоретически она позволит увеличить объем грузов, перевозимых из России в Иран.

Риторика вокруг этой темы звучит традиционно пафосно. Выступая на прошедшем в середине июля съезде Халк Маслахаты (Народного Совета), экс-президент, а ныне национальный лидер Гурбангулы Бердымухамедов отметил, что «строительство дорог, мостов, зданий у нашего народа всегда считалось делом благородным».

Однако строительство – это только одна часть уравнения. Президент Сердар Бердымухамедов (сын предыдущего президента) не постеснялся признать это в своем выступлении перед коллегами из Центральной Азии на консультативной встрече, прошедшей в Таджикистане на прошлой неделе.

«[Предлагается] рассмотреть возможность запуска Центрально-азиатской транспортно-логистической платформы, главной задачей которой могло бы стать … создание в регионе транспортных хабов, формирования новых и повышения эффективности ныне существующих транзитных коридоров, оптимизации и гармонизации таможенных, миграционных и других процедур вдоль международных транспортных маршрутов, проходящих по территориям наших государств», – сказал он.

Отсутствие прогресса в реализации некоторых или всех этих задач похоронит мечту Туркменистана превратиться из зависимого от ресурсов захолустья в стратегически важный транзитный узел. 

По крайней мере по одному из направлений наблюдаются некоторые признаки успеха. Как отметил 15 сентября в интервью информационному агентству ТАСС генеральный директор ОАО «РЖД Логистика» Дмитрий Мурев, перевозки по железнодорожной сети между Россией и Туркменистаном по восточному маршруту внутреннего транспортного коридора «Север – Юг» за январь-август 2023 года выросли на 57 процентов по сравнению с аналогичным периодом 2022 года.

«Большими темпами, в частности, растет объем железнодорожных перевозок через погранпереходы между Туркменистаном и Ираном», – сказал Мурев. 

В настоящее время прилагаются значительные усилия для поддержания набранного темпа. 18 сентября в Ашгабат прибыла делегация представителей Федеральной таможенной службы России для проведения двухдневных встреч, в ходе которых обсуждалась возможность упрощения таможенных процедур для товаров, перевозимых между Россией и Туркменистаном.

Невозможно было не заметить, что такое развитие событий является явным следствием вторжения России в Украину и сопутствующего ему отказа от взаимодействия с Западом. Однако рассматривать это исключительно в контексте продолжающихся неудач или успехов России было бы не совсем корректно.

18 сентября президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев встретился со своим иранским коллегой Эбрахимом Раиси на полях предстоящей Генассамблеи ООН в Нью-Йорке для обсуждения вопросов транспорта, логистики и торговли. Токаев и Раиси отметили, что полноценное использование железной дороги Казахстан-Туркменистан-Иран поможет странам удовлетворить их торговые амбиции. Кроме того, президент Казахстана напомнил Раиси об обещании Ирана предоставить Казахстану 15 гектар земли для строительства сухого терминала в порту Бандар-Аббас.

В этом случае железная дорога «Север-Юг» становится возможностью для стран Центральной Азии диверсифицировать свои логистические услуги, избавившись от зависимости от России, а для РФ – способом противостоять попыткам Запада изолировать ее экономику. Единственная загвоздка заключается в том, что для реализации этого плана необходимо получить согласие Ирана – еще одной не ладящей с Западом страны.

Сам Туркменистан позиционирует себя как дружественный и надежный партнер для всех желающих. 18 сентября в Нью-Йорке состоялась встреча президента Бердымухамедова с председателем Евросовета Шарлем Мишелем. Туркменские государственные СМИ процитировали слова Бердымухамедова о том, что «Туркменистан придаёт большое значение укреплению дружественных связей и конструктивного диалога с [Евросоюзом], который с каждым годом расширяется, охватывая новые направления взаимодействия».

Так-то оно так, но когда в июне президенты центральноазиатских стран собрались в Кыргызстане на Вторую встречу глав государств Центральной Азии и председателя Евросовета, Бердымухамедов отказался от участия, прислав вместо себя никому неизвестного прихвостня.

Бердымухамедов говорил в Душанбе не только о транспорте и торговле. Второй день консультативной встречи, пришедшийся на 15 сентября, был посвящен встрече глав государств-учредителей Международного фонда спасения Арала.

Туркменский лидер, воспользовавшись возможностью, напомнил о забавном предложении своего правительства создать в Центральной Азии Региональный центр по технологиям, связанным с изменением климата. Учитывая, что Туркменистан выбрасывает в атмосферу гигантские объемы метана, подобные инициативы сложно воспринимать всерьез.

Справедливости ради следует отметить, что Ашгабат предпринимает робкие попытки наверстать упущенное время. В интервью бакинскому информационному агентству Trend вице-президент по стратегии компании GHGSat Жан-Франсуа Готье сказал, что надеется в ближайшем будущем наладить с Туркменистаном сотрудничество по проектам, направленным на сокращение выбросов парниковых газов. По словам Готье, переговоры с туркменскими официальными лицами, проведенные на состоявшемся в апреле инвестиционном форуме в Дубае, прошли в позитивном ключе.

GHGSat – это не просто спутниковая компания. Это та самая компания, которая зафиксировала огромное количество парниковых газов, выбрасываемых в атмосферу из трубопроводов и незажженных факелов в Туркменистане.

Исходя из названия, становится понятно, что участники мероприятия в Душанбе также обсудили состояние рек региона. Этот вопрос всегда был политическим, а на фоне осуществляемого Афганистаном строительства гигантского канала Кош Тепа, который должен заполниться большим количеством воды из реки Амударьи, он приобрел еще большую актуальность.

Однако Бердымухамедов решил не затрагивать проблему афганского канала и говорил в основном, да и то в расплывчатых выражениях, об укреплении официальных механизмов регулирования системы водопользования.

Всю грязную работу пришлось делать президенту Узбекистана Шавкату Мирзиёеву, который и обратился к вопросу Кош Тепа.

«Ввод в эксплуатацию [канала] может кардинально изменить водный режим и баланс в Центральной Азии, – сказал он. – Считаем необходимым сформировать совместную рабочую группу по изучению всех аспектов строительства канала Кош Тепа и его влияния на водный режим Амударьи». 

Мирзиёев завершил эту часть своего выступления предложением привлечь представителей афганских властей к участию в региональном диалоге по использованию водных ресурсов.