Никого не удивило, что Туркменистан занял 170-е место из 180 стран в Индексе восприятия коррупции за 2023 год, опубликованном организацией Transparency International.

Любая страна, набравшая от 0 до 50 баллов из 100 возможных баллов, считается «высоко коррумпированной». Туркменистан набрал 19 баллов, что фактически на один пункт меньше, чем в 2022 году.

Это еще одно безмолвное подтверждение (если таковое вообще необходимо) того, что между публичными заявлениями туркменских властей и реальностью пролегает пропасть.

Туркменистан делает все необходимое, чтобы повысить авторитет государства на международной арене.

С 2005 года страна является участницей Конвенции ООН против коррупции. Ашгабат утверждает, что реализует пятилетнюю Национальную программу действий по борьбе с коррупцией, которая должна завершиться в 2024 году. В 2017 году в рамках этой программы власти ввели новый антикоррупционный закон, который якобы предусматривает более жесткие превентивные меры, в том числе процедуры поощрения информаторов. В ноябре Туркменистан стал членом Международной антикоррупционной академии – базирующейся в Австрии организации со статусом наблюдателя при Генассамблее ООН, которая знакомит со стратегиями борьбы с коррупцией.

Но пока никаких видимых результатов все это не принесло.

Более того, 2 февраля был подведен еще один неутешительный итог: агентство Fitch Ratings оценило приверженность Туркменистана принципу верховенства права и борьбе с коррупцией как низкую.

В условиях отсутствия свободного гражданского общества, информационного пространства и политической системы клановый режим президента Сердара Бердымухамедова (сына экс-президента Гурбангулы Бердымухамедова) вынужден создавать видимость работы по формированию в стране культуры нетерпимости к коррупции.

В соответствии с законами драматургии, 2 февраля президент Бердымухамедов устроил спектакль с увольнением прокурора Ашгабата Овезмаммеда Шыхмаммедова за «ненадлежащее исполнение служебных обязанностей и допущенные в работе серьезные недостатки». Это произошло после того, как 16 января генеральный прокурор Сердар Мяликгулыев был отстранен от должности «за невыполнение должным образом своих служебных обязанностей».

Базирующееся в Амстердаме издание Turkmen.news сообщило, что Шыхмаммедов арестован. Тем временем Радио «Азатлык» со ссылкой на свои источники рассказало, что Мяликгулыеву тоже предъявлены уголовные обвинения в связи с сомнительными сделками между ними и сетью субсидированных государственных продуктовых магазинов. По предположению издания, эти чиновники, занявшие свои кресла одновременно в июле 2022 года, находятся под следствием по делу о предполагаемых хищениях, приведших к хронической нехватке продуктов в магазинах, которыми пользуются самые бедные слои населения.

«В обществе растёт напряжение из-за хронического дефицита субсидированных продтоваров. В государственные магазины они не поступают в необходимых объёмах, а то, что доходит до магазинов, разворовывают уже мелкие чинуши вроде заведующих магазинами», – сказал источник издания, рассказавший об арестах.

В материале «Азатлык» отмечается еще одна важная деталь: ходят слухи, что Мяликгулыев может быть дальним родственником покойной матери экс-президента Гурбангулы Бердымухамедова. Если это действительно так, то эта информация представляет важность, поскольку любая степень близости с правящей семьей обеспечивает определенный иммунитет.

В прошлом месяце издание Turkmen.news со ссылкой на неназванные источники сообщило, что бывший глава госконцерна «Туркменхимия» Ниязлы Ниязлыев был приговорен к 15 годам лишения свободы по обвинению в коррупции. Однако сайт предположил, что Ниязлы может рассчитывать на амнистию благодаря своим тесным связям с Хаджимыратом Реджеповым, двоюродным братом президента Сердара Бердымухамедова.

Однако он оказался на свободе даже раньше, чем Turkmen.news могло себе представить. 31 января сайт принес публичные извинения, сообщив, что в действительности Ниязлыев был освобожден из зала суда по окончании процесса. Издание пообещало впредь тщательнее перепроверять попавшие в его распоряжение сведения. Ошибка, возможно, объясняется тем, что оправдательные приговоры, как известно, крайне редко выносятся в судах Туркменистана.

Пока внутри страны творится неразбериха, на международной арене ситуация складывается более благоприятно.

В выходные Туркменистан подтвердил свою репутацию доброго соседа, направив 2000 тонн сжиженного газа по железной дороге в Кыргызстан, который борется с последствиями аварии на теплоэлектростанции в столичном Бишкеке. Обозначенный как гуманитарная помощь груз был отправлен по распоряжению президента Туркменистана.

Возможно, последовав примеру турецкого коллеги, посол Узбекистана в Ашгабате Акмалжон Кучкаров 5 февраля провел брифинг для журналистов, на котором рассказал о планах Туркменистана и Узбекистана по объединению промышленного потенциала с целью локализации производства товаров первой необходимости.

«В настоящее время, когда в мире, наблюдаются кризисные явления, мы становимся жертвами разрыва цепочек поставок, у нас нет другой альтернативы, как обратиться к нашим соседям, чтобы производить продукцию, которую мы не сможем доставлять по приемлемым ценам из-за рубежа. Приходится производить это у себя дома, –  сказал Кучкаров в ходе выступления, опубликованного туркменским изданием «Новости Центральной Азии» и российским новостным агентством «РИА-Новости». – Промышленная кооперация будет иметь большой мультипликативный эффект и способствовать повышению благосостояния узбекского и туркменского народов».

Еще одна сторона, которая рассчитывает получать прибыль от развития цепочек поставок, – российский онлайн-ритейлер Wildberries. В своем интервью информационному агентству РИА-Новости, опубликованном 5 февраля, основатель компании Татьяна Бакальчук рассказала, что Wildberries рассматривает возможность открытия магазинов в Туркменистане, а также в Таджикистане, Объединенных Арабских Эмиратах и других странах Персидского залива. В настоящее время компания работает в Армении, Беларуси, Казахстане, Кыргызстане, России и Узбекистане.

Депутат Государственной Думы Владимир Ресин считает, что бизнес может осуществляться в двустороннем порядке. Туркменские предприниматели могут занять перспективные рыночные ниши, которые освободились с уходом части иностранных компаний, процитировал Ресина официальный телеканал Госдумы.

Это вполне укладывается в общую стратегию России в отношении Туркменистана.

1 февраля туркменские государственные СМИ сообщили, что делегация государственной компании «Российские железные дороги» (РЖД) прибыла в Туркменбаши, чтобы осмотреть построенный там порт и оценить его возможности. Очевидно, что россияне хотят использовать Туркменбаши в качестве промежуточного пункта для перевозки зерна из российских портов Махачкалы и Астрахани в Иран и Афганистан. Поставки грузов в Туркменбаши из этих городов могут начаться уже в марте, если Москва сочтет маршрут жизнеспособным. Чтобы укрепить здесь свое присутствие, РЖД, по имеющейся информации, также намерена открыть представительство в Туркменбаши.

Те же, кто внимательно следит за новостями о развитии транспортно-логистического потенциала Каспийского региона, не могли не обратить внимание на тот факт, что интерес России к туркменскому порту возник сразу после проведения транспортного форума ЕС и стран Центральной Азии, в ходе которого были даны многочисленные обещания развивать на Каспии альтернативный транзитный маршрут в обход России.

Туркменистан отчетливо дает понять, что готов рассматривать все возможные варианты. Выступая на состоявшемся 2 февраля заседании Кабинета министров, министр иностранных дел Рашид Мередов проинформировал президента о предпринимаемых шагах по развитию сотрудничества Туркменистана с Европейским инвестиционным банком – кредитным подразделением Европейского союза. Президент Бердымухамедов рассматривает это партнерство как возможность для состоятельных иностранцев инвестировать в некие эфемерные проекты в Туркменистане. Однако, если ориентироваться на ведущиеся параллельно переговоры между ЕС и Казахстаном, то, скорее всего, европейские инвесторы будут рассматривать варианты, которые предполагают более быструю отдачу от инвестиций, а именно, долю в жизненно важной транспортной инфраструктуре. Такой, как, например, порт Туркменбаши.