Туркменистан: Что посеешь, то и пожнешь
Очередные разговоры о газопроводе ТАПИ, проблемы с пшеницей и мечты о спутниках. Об этом и многом другом в нашем еженедельном бюллетене Ахал-Теке.
Ситуация с трансафганским газопроводом ТАПИ все больше напоминает «день сурка».
С завидным постоянством официальные лица стран-участниц, а именно Туркменистана, Афганистана, Пакистана и Индии, встречаются и обмениваются заверениями, что проект будет реализован. И когда это произойдет, все окажутся в выигрыше, дружно соглашаются они.
А потом ничего не происходит.
Но время поджимает.
19 февраля базирующееся в Кабуле издание ToloNews сообщило о встрече исполняющего обязанности министра горной промышленности и нефти в правительстве талибов Шахабуддина Делавара с руководителем консорциума TAPI Pipeline Company Limited Мухамметмыратом Амановым.
Как сообщает ToloNews, в центре обсуждения был вопрос об «ускорении процесса запуска проекта ТАПИ».
Представитель самопровозглашенного Исламского Эмирата заявил, что не стоит обвинять в пробуксовке Афганистан, поскольку он предоставил все необходимые гарантии безопасности.
«Мы надеемся, что проект ТАПИ будет запущен, но вы знаете, что этот вопрос касается не только одной страны, в него вовлечены четыре государства, и все они должны быть готовы», – цитирует TOLONews пресс-секретаря Забихуллу Муджахида.
Однако мир не стоит на месте.
Как сообщила 19 февраля базирующаяся в Лахоре газета The Nation, Пакистан «рассматривает возможность» начать работы по строительству 80-километрового участка газопровода, который пройдет от порта Гвадар до границы с Ираном. Этот участок станет частью газопровода Иран-Пакистан, строительство которого давно откладывается.
По словам источников The Nation, Пакистан так торопится реализовать эту инициативу из-за штрафа в 18 миллиардов долларов, который ему грозит в случае невыполнения разрабатываемого годами проекта.
Трубопровод Иран-Пакистан вполне может поставить под угрозу финансовую жизнеспособность ТАПИ, что заставит понервничать Туркменистан – одного из главных бенефициаров проекта Трансафганского газопровода.
В этом геополитическом раскладе любопытную роль играет Россия. На различных этапах она выражала готовность оказать материальную поддержку обоим проектам, что фактически превращает ее в важного игрока в экономической жизни нескольких стран региона.
Однако в настоящее время Москва весьма активно обхаживает Туркменистан. Не проходит и недели, чтобы какой-нибудь крупный российский чиновник или политик не делал восторженных заявлений относительно российско-туркменской дружбы.
18 февраля настала очередь посла России в Ашгабате Ивана Волынкина, который, воспользовавшись случаем, в День дипломатического работника с одобрением отозвался о туркменской дипломатии и приверженности страны принципам нейтралитета.
По словам Волынкина, международные инициативы Туркменистана «направлены на укрепление мира и безопасности в Центральной Азии».
Кульминацией праздника стало открытие в Ашгабате Института подготовки дипломатов и музея, посвященного истории туркменской дипломатии.
На одной из церемоний открытия министр иностранных дел Рашид Мередов наглядно продемонстрировал свою приверженность нейтралитету, встав между российским послом Волынкиным и американским послом Мэтью Климоу и вручив им обоим зеленую ленту, которую он затем перерезал.
В начале недели, 15 февраля, президент Сердар Бердымухамедов занимался более прозаичным делом – он назначал нового прокурора Ашгабата. Недиргулы Алланазаров покинет пост заместителя прокурора Ахалского велаята, чтобы занять эту должность.
Это назначение заслуживает особого внимания, поскольку предшественник Алланазарова Овезмаммед Шыхмаммедов, по сообщениям, был арестован 2 февраля после того, как был уволен за «ненадлежащее исполнение служебных обязанностей и серьезные недостатки в работе». Сообщившее об этом событии Радио «Азатлык» предположило, что Шыхмаммедов вместе с бывшим генеральным прокурором Сердаром Мяликгулыевым, который также был недавно уволен, ответственны за хищения, которые привели к хроническому дефициту субсидированных продтоваров в государственных магазинах.
В начале этого месяца базирующееся в Амстердаме издание Turkmen.news сообщило о том, что стоимость хлеба и муки в этих государственных магазинах растет с головокружительной скоростью.
Если реальной причиной всего происходящего является желание режима Бердымухамедова перевести экономику на рыночные рельсы, то первый урок он своим гражданам преподал, продемонстрировав, что их ждет дальше.
Как сообщило 19 февраля Turkmen.news, из-за роста цен на отечественную муку многие жители Марыйского велаята предпочитают покупать импортируемый из Казахстана продукт. Несмотря на более высокую стоимость, качество ее также намного выше. Информаторы издания утверждают, что туркменская мука быстро портится из-за низкого качества семян, используемых для выращивания пшеницы.
Теперь все фрагменты пазла складываются в одну единую картину.
9 февраля Бердымухамедов подписал указ (в качестве меры по содействию развитию сельского хозяйства) об увеличении цены, которую власти выплачивают фермерам за урожай пшеницы и хлопка. В последний раз это было сделано в 2019 году.
Цена на пшеницу выросла с 800 манатов (230 долларов по фиктивному и завышенному официальному курсу) за тонну до 2 тысяч манатов.
Если этот указ был принят с целью облегчить жизнь многострадальным фермерам, которым их занятие практически не приносит дохода, то результата, скорее всего, это не принесет, поскольку параллельно было принято другое решение, о котором сообщило Turkmen.news. Речь идет о многократном увеличении стоимости удобрений, полива и аренды принадлежащей государству техники.
И все это происходит на фоне тревожных новостей.
18 февраля российское специализированное интернет-издание «Метеожурнал», которое с удивительной точностью предсказывает все то, что происходит в Туркменистане, опубликовало статью о странных погодных явлениях, наблюдавшихся в феврале. В статье рассказывалось о том, что установившаяся в середине месяца аномально теплая погода внезапно сменилась похолоданием, которое местами сопровождалось пыльными бурями.
Подобные непрекращающиеся погодные аномалии несут в себе опасность не только в краткосрочной перспективе. Аграрная сфера становится рискованным бизнесом, а там, где мало или совсем не думают о повышении устойчивости к неблагоприятному воздействию факторов окружающей среды (что, похоже, очень характерно для Туркменистана), может случиться только самое худшее.
Однако, по всей видимости, у режима иные приоритеты.
13 февраля Бердымухамедов встретился со Стефано Понтекорво, председателем совета директоров итальянской компании Leonardo, вероятно, чтобы обсудить возможность покупки Туркменистаном спутника у этого производителя оборудования для аэрокосмической и оборонной промышленности.
В 2015 году Туркменистан вывел на орбиту спутник на ракете-носителе SpaceX. Спутник весом 4,5 тонны, который носит двойное название TurkmenAlem 52°E / MonacoSAT, поскольку эксплуатируется совместно с княжеством Монако, был построен по заказу французско-итальянской компанией Thales Alenia Space и предоставлял телекоммуникационные услуги на территории Европы и Африки, а также Центральной Азии. Сейчас, когда уже истекла половина ожидаемого срока его службы, необходимо подготовить ему замену.
Остается только догадываться, зачем Туркменистану понадобилось тратить, несомненно, значительные финансовые ресурсы на покупку спутника, предназначенного для предоставления услуг, которые проще и дешевле приобрести у крупных зарубежных компаний.
Кроме того, один из ретрансляторов, установленных на спутнике «ТуркменАлем», находится над территорией Туркменистана, что говорит о том, что туркменские власти не прочь обладать полномочиями по осуществлению контроля над эксклюзивным каналом передачи цифровых данных. Мечты о создании суверенного интернета, защищенного от пагубного влияния внешнего мира, в будущем могут напрямую зависеть от инвестиций, например, в новый спутник.
Ахал-Теке – еженедельная колонка на сайте Eurasianet.org, в которой собраны новости и аналитические материалы из Туркменистана.
Подписывайтесь на бесплатную еженедельную рассылку Eurasianet (на английском языке).