Данная статья опубликована в категории «Мнения».

В условиях, когда экономику Турции штормит волнами экономических кризисов, Анкара, похоже, решила пересмотреть свою политику относительно инициативы Китая «Один пояс и один путь», перейдя от вялых попыток присоединиться к ней к более активным действиям. И одна из ключевых ролей в новой стратегии отводится Азербайджану.

В 2015 году Турция предложила рассматривать ее в качестве отправной точки транспортного «Среднего коридора» через Кавказ и Центральную Азию вдоль маршрута инициативы «Один пояс, один путь», назвав его самым коротким и удобным маршрутом между Китаем и Европой. Турция совместно с Азербайджаном, Казахстаном и Туркменистаном работала над диверсификацией транскаспийских маршрутов, в результате чего в 2017 году была запущена пролегающая через Кавказ железная дорога Баку-Тбилиси-Карс.

Помимо этого, в рамках этой инициативы больше нечем похвастаться. Более того, по данным мониторинговой группы Global Trade Alert, за последние три года Турция повысила таможенные пошлины и квоты на импорт, ударившие по Китаю больше, чем по любой другой стране. Неудивительно, что объем торговли между двумя странами сократился.

Решающая роль Турции в победоносной войне Азербайджана против Армении в прошлом году может вдохнуть новую жизнь в «Средний коридор». В этой войне Турция впервые заявила о себе как о военной державе на постсоветском пространстве. Состоявшийся в этом месяце визит министра иностранных дел Мевлюта Чавушоглу в Центральную Азию выглядел как марш победы.

Теперь самое сложное для Анкары – перейти от слов к делу.

Спустя всего два месяца после заключения перемирия в Нагорном Карабахе в ноябре прошлого года Турция подписала новое торговое соглашение с Азербайджаном. Документ, который изначально был обозначен как «преференциальное торговое соглашение», на деле охватывает далеко не все сферы, о которых было объявлено, и лишь подтверждает тот факт, что Турция предоставила Азербайджану режим «наиболее благоприятствуемой нации». Оно охватывает лишь 30 из 5000 с лишним категорий экспортных товаров.

Вклад в двустороннюю торговлю будет минимальным, хотя оптимисты видят в этом предвестника расширения сотрудничества. Подписанное в декабре соглашение об использовании удостоверения личности в качестве документа для пересечения границы должно способствовать установлению и развитию контактов между людьми и тем самым стимулировать двустороннюю торговлю.

Интересы Турции не ограничиваются этим регионом и простираются дальше на восток: турецкие власти рассчитывают извлечь выгоду из заключенного в январе соглашения между Азербайджаном и Туркменистаном о совместной разработке газового месторождения «Достлук» в Каспийском море. Газ должен доставляться в Европу через Грузию и Турцию. В этой связи 23 февраля в Турции состоялась трехсторонняя встреча с министрами иностранных дел Азербайджана и Туркменистана.

Анкара также вернулась к давнишним планам по заключению регионального торгового соглашения на прошедшем 4 марта виртуальном заседании так называемой Организации экономического сотрудничества – организации, созданной в 1985 году в целях содействия торговле между Турцией, Ираном и Пакистаном. С конца 1990-х годов, когда ОЭС расширила свою деятельность на бывшие советские республики с преимущественно мусульманским населением, ей не удалось добиться каких-либо мало-мальски значимых результатов. Об этом заявил Эрдоган, призвав удвоить объемы торговли к 2025 году.

Но в случае с попытками Турции расширить свое влияние к востоку от Каспийского моря дела обычно идут по одному сценарию – много разговоров при отсутствии каких-либо конкретных результатов. После распада СССР Анкара одна из первых признала независимость новообразованных тюркских республик. В 1991 году в целях расширения культурных и экономических связей было создано Турецкое агентство по сотрудничеству и координации, а в 2009 году – Тюркский совет. Но пока их деятельность ограничивается одними разговорами. Турция продолжает оставаться в тени России, и так и не смогла предложить сколько-нибудь осуществимый долгосрочный план. Исключением являются только турецкие строительные компании, активно ведущие бизнес в регионе, и несколько школ, ориентированных на небольшую часть элиты.

Пока Турция вела разговоры, Китай занял позицию бесспорного экономического гегемона в Центральной Азии. В последнее время он начал наступать на пятки Турции даже на Кавказе.

Несмотря на все попытки Китая установить более тесные связи с Турцией, а также все его инвестиции в промышленность, энергетику, транспорт и телекоммуникации (в конце 2019 года состоялось торжественное прибытие в Анкару первого поезда из Китая), крупных проектов, похоже, пока не предвидится. Ведутся безуспешные переговоры о модернизации Китаем турецкой железнодорожной сети; переговоры по третьей атомной электростанции также никуда не привели. Как написал в этом месяце Сельчук Чолакоглу из Турецкого центра азиатско-тихоокеанских исследований, Анкара не рискует предлагать выгодные контракты китайским компаниям, в которых она видит конкурентов.

Но весомой причиной для сближения является нарастающее противостояние Турции и Китая с Западом.

Смещение нравственных ориентиров

Эрдоган первым назвал кровавые преступления в западно-китайской провинции Синьцзян «геноцидом», задолго до того, как это сделали некоторые западные страны. «Происходящее в Китае – это не что иное, как геноцид. Нужно называть вещи своими именами», – сказал он в июле 2009 года.

С тех пор китайские власти только усиливали гонения на мусульман, превратив Синьцзян в крупнейший в мире тюремный лагерь, в котором содержится около миллиона уйгуров, казахов и кыргызов. Тем не менее Эрдоган резко сменил риторику. В мае 2019 года турецкий парламент ратифицировал соглашение об экстрадиции между Турцией и Китаем, что усилило опасения по поводу депортации китайских мусульман на родину, где они непременно столкнутся с репрессиями. А уже в следующем месяце Пекин выделил для Турции 1 млрд. долларов.

Страны, расположенные вдоль турецкого «Среднего коридора», все поняли: поддержи Китай и получишь инвестиции. Несмотря на то, что репрессии, совершаемые в непосредственной близости от их восточных границ, ставят центральноазиатские республики (которые, кстати, тоже не являются ярыми поборниками прав человека) в щепетильное положение, власти открыто поддерживают Пекин.

Теперь вопрос заключается в том, воспользуется ли Турция положительным импульсом, достигнутым в отношениях с Азербайджаном, сократив препятствия на пути реализации собственного видения торгового коридора, пролегающего вплоть до Китая.