Для первой с февраля — когда он послал вооруженные силы своей страны в Украину — заграничной поездки российский президент Владимир Путин выбрал Таджикистан.

Мало кто точно понимает, чем обусловлен такой выбор.

Официальная программа начавшегося 28 июня рабочего визита Путина казалась по большей части ничем не примечательной.

В опубликованном перед поездкой сообщении Кремля говорилось, что переговоры с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном будут касаться стратегического партнерства между Москвой и Душанбе и ситуации в Афганистане. Никаких подробностей не сообщалось. Помощник Путина по международным делам Юрий Ушаков сказал, что Россия вновь попытается убедить Таджикистан в преимуществах присоединения к возглавляемому Москвой торговому альянсу — Евразийскому экономическому союзу. Однако и в этом нет ничего нового.

Таджикская служба РСЕ/РС, Радио «Озоди», предположила, что в ходе визита могут обсуждаться другие, более щекотливые темы. Радиостанция отметила, что Путин и Рахмон должны были встречаться один на один, и такой формат позволял предположить, что разговор должен был идти о предметах деликатных.

В такую гипотетическую повестку дня могли входить «внутренняя ситуация» в Таджикистане, возможная помощь, которую Душанбе мог бы предоставить Москве по части смягчения последствий западных санкций, необходимость примирения Рахмона с правлением «Талибана» в соседнем Афганистане и непростой вопрос передачи власти преемнику.

Такие объяснения, несомненно, кажутся более интересными и убедительными, учитывая, что в большинстве других сфер Таджикистан является лишь второстепенным партнером России.

Тем не менее это не помешало президентам попытаться создать впечатление расцвета отношений между двумя странами. Они отметили, что объем двусторонней торговли за первые пять месяцев 2022 года вырос на 46,2 процента по сравнению с аналогичным периодом 2021-го. Эту тенденцию должен развить инвестиционный форум, запланированный в Душанбе на сентябрь, заявила пресс-служба Рахмона.

Россия расширяет свое присутствие в Таджикистане и другими способами, строя школы. В сентябре должны открыться пять новых русскоязычных школ, построенных на средства Москвы.

Однако как над экономическими, так и над культурными аспектами этих взаимоотношений нависает угроза стремительного краха российского благополучия, связанная с санкциями. По оценкам Всемирного банка, объем денежных переводов, присылаемых таджикскими трудовыми мигрантами, подавляющее большинство которых обычно отправляется на заработки в Россию, может уменьшиться в 2022 году на 40 процентов. Это способно привести к сокращению экономики Таджикистана на 2 процента, утверждает банк.

Денежные переводы из России давно приобрели жизненно важное значение для крайне коррумпированных и некомпетентных властей Таджикистана, так как именно они позволяют хоть как-то выживать населению страны. Однако один из многочисленных недостатков такой модели состоит в том, что она дает России мощные рычаги влияния на внутренние дела Таджикистана: у Кремля всегда остается в запасе возможность закрыть границы для таджикских работников, и он часто прибегает к завуалированным угрозам воспользоваться ею.

Москва старается быть незаменимым партнером и в других областях. Российская 201-я военная база, расположенная в таджикских городах Душанбе и Бохтаре, — крупнейшая из существующих за пределами России. Регулярно проводящиеся совместные с таджикскими силами военные учения призваны продемонстрировать, что в случае обострения обстановки и проникновения в страну опасных элементов из-за южной границы российские войска дадут им отпор.

Однако в связи с событиями в Украине этот образ оказался в опасности. Выяснилось, что могущественная российская армия — своего рода «бумажный тигр», способный противопоставить подвижному и целеустремленному противнику только зверства.

Тем временем Соединенные Штаты пытаются показать, что вполне способны заменить Россию в качестве гаранта безопасности. Это подчеркнул прошедший на прошлой неделе визит в Таджикистан генерала армии США Майкла Куриллы, назначенного в апреле главой Центрального командования вооруженных сил (CENTCOM).

«Наша помощь [Таджикистану] в области безопасности в первую очередь сосредоточена на обеспечении обучения, оборудования и инфраструктуры для защиты границ. За последние четыре года [помощь] CENTCOM включала в себя обеспечение таджикских пограничников наземными датчиками. Мы также поставили все оборудование связи, используемое на границе, в том числе 4800 радиостанций. Мы предоставили Таджикистану более 400 патрульных автомобилей, — сказал Курилла журналистам во время пребывания в Таджикистане. — Эта помощь будет продолжаться. Я твердо поддерживаю обеспечение суверенитета Таджикистана».

Кроме того, под руководством посольства США в Душанбе вскоре будет построен новый пограничный пост на таджикско-афганской границе. 

«Это лишь один пример помощи Таджикистану в оборонном секторе, — сказал Курилла. — Вот еще один: все оборудование связи, используемое таджикскими службами безопасности на афганской границе, предоставлено CENTCOM».

Более того, Вашингтон не ожидает, что Таджикистан примирится с нынешним положением дел в Афганистане.

Между тем Россия шаг за шагом приближается к чему-то похожему на признание режима «Талибана». Таджикистан остается сильнейшим среди близких союзников России в Центральной Азии оплотом против талибов и выступает с резкой критикой предполагаемой враждебности «Талибана» по отношению к этническим меньшинствам, в первую очередь таджикам.

Путин пытался несколько успокоить Рахмона на эту тему, заверяя его, что необходимым условием любого диалога с правительством талибов будет признание последним этнического многообразия Афганистана.

«Мы стараемся строить отношения с политическими силами, контролирующими ситуацию, — цитирует слова Путина агентство Associated Press. — Мы работаем, исходя из предпосылки, что все этнические группы Афганистана, как уже было сказано, должны полноценно участвовать в управлении страной».

Однако безопасность и экономическая стабильность могут быть для режима Рахмона лишь второстепенными заботами.

Многие наблюдатели полагают, что главной задачей для 69-летнего дородного таджикского президента является сохранение его клептократическим семейством власти, и богатства, которое дает эта власть. А для этого ему нужно передать бразды правления своему 34-летнему сыну Рустаму Эмомали.

Этот процесс близился к завершению в апреле 2020 года, когда Эмомали был избран спикером верхней палаты парламента, по сути дела став главным кандидатом в преемники отца, управляющего страной с начала 1990-х годов. Он занял эту должность вместо Махмадсаида Убайдуллоева, старого соратника Рахмона, которого издавна считали фаворитом российских властей.

Ходили слухи, что Рустам Эмомали даже может стать кандидатом на октябрьских выборах 2020 года, но это предположение было опровергнуто, когда его отец подтвердил, что еще раз выставит свою кандидатуру.

По широко распространенному мнению Россия по-прежнему сохраняет такое влияние, что любая передача власти в любом случае может произойти только с благословения Кремля. Если Путин дал это долгожданное согласие, смена руководства в Таджикистане может произойти в самое ближайшее время. Это сделало бы его малоинтересную в других отношениях поездку более понятной.