Skip to main content

Eurasianet

Main Menu

  • Регионы
  • Темы
  • Прочее
  • О нас
  • Поиск
  • Pассылка
  • English
X

Кавказ

Азербайджан
Армения
Грузия

Центральная Азия

Казахстан
Кыргызстан
Таджикистан
Туркменистан
Узбекистан

Другие регионы

Афганистан
Венесуэла
Евросоюз
Иран
Китай
Монголия
Пакистан
Сирия
США
Турция
Южная Корея

Зоны конфликтов

Абхазия
Нагорный Карабах
Южная Осетия

Восточная Европа

Беларусь
Молдова
Прибалтика
Россия
Украина
X

Политика

Внешняя политика
Выборы
Права человека

Экономика

Бизнес
Инновации и технологии
Россия: Успешные новаторы

Общество

Академические свободы
Культура и искусство
Экология

Спецпроекты

Разворот России на Восток
Россияне и война
X

Фотоэссе

Блоги

X
Использование ключевых слов повысит точность поиска.
Россия

Шаг в бездну (заметки члена УИК с правом решающего голоса)

Наблюдения за выборами в президенты России для меня были как поездка на похороны - знаешь что там будет, но душа ноет все равно.

Дмитрий Дубровский Mar 30, 2018

Очередные выборы в президенты России для меня были как поездка на похороны - знаешь что там будет, но душа ноет все равно. И дело не в том что выбрали Путина, а в том, что те кто за него голосовал видят в нем царя и бога; что граждане России обменяли первородное право быть хозяевами собственной судьбы на чечевичную похлебку, и даже не заметили этого. Но если мы не заметили, то есть ли эта боль, или мне только кажется?

 

Ещё с парламентских выборов 2016 года я член участковой избирательной комиссии УИК с правом решающего голоса.  По российскому законодательству меня нельзя удалить с участка до окончания подсчета голосов. Надо сказать, что обстоятельства моего появления на этом участке были драматичными: на выборах 2012 года дочь моей знакомой, Соня Любарова, член УИК с правом решающего голоса, была силой вынесена по решению главы комиссии с участка, и провела вечер в наручниках.

 

Обращение в суд ни к чему не привело, однако и убрать упорную и принципиальную Соню из числа членов УИК не удалось. Более того: по результатам выборов гражданское общество решило усилить и защитить независимых членов УИК, и когда возникла правовая возможность дозаявить членов УИК с правом решающего голоса я сознательно явился на этот же УИК 44. В результате, уже на выборах 2016 года именно на нашем участке фальсификаций было существенно меньше (хотя, например, пробиться в закрытую для оппозиции психиатрическую больницу нам не удалось). Не стали исключением и эти выборы.

 

Обычно на парламентских и отчасти на президентских выборах путинский режим не особо занимался вопросом явки. Более важным считалось количество голосов, отданных за правящую партию и ее "национального лидера". Но выборы 2018 года поразительно отличаются от всех предыдущих тем, что, в полном соответствии с логикой "планового хозяйства", Администрацией президента, по слухам, была поставлена задача добиться показателей "70 Х 70", есть, обеспечить явку не менее 70% и получить результат не меньше чем 70% за действующего президента. Эта планка вызвала к жизни невиданное доселе давление на все зависящие от государства и бюджета организации: прежде всего, госслужащих, бюджетников (учителя, врачи, социальная сфера), и работников госкорпораций.

 

Основным методом давления был контроль количества проголосовавших и составление списков тех, кто должен посетить участки. В ряде случаев зафиксированы предложения сфотографироваться на участке и отослать фотографию начальству. В целом, докладывать о количестве проголосовавших подчиненных были обязаны практически все организации – от детских садов  и школ до воинских частей. Чтобы привлечь избирателей на участки, там анонсировались раздача еды / или дешевая распродажа, опросы по вопросам местной политики и благоустройства, концерты самодеятельности и детских коллективов, призы за лучшее фото на избирательном участке, призы по предъявлению флаеров, которые раздавались на избирательном участке

 

На нашем участке, например, при входе в наш УИК была поставлена урна с вопросами о местном бюджете и благоустройстве, этакая форма обратной связи при отсутствии какой-либо другой, рядом с которой стояла волонтер (?) от муниципалитета, предлагавшая всем написать пожелания, что бы такого улучшить в нашем муниципальном округе. Пожалуй, я только пару раз видел, чтобы кто-то задерживался около неё и что-то писал, однако с утра членов УИК озадачили вопросом, не можем ли мы выдать форму этого "референдума", чтобы человек мог сфотографироваться с ней на избирательном участке. Видимо, это была такая форма отчетности для начальства - без явного фотографирования с официальными бюллетенями, так что и упрекнуть не за что - "опрос"-то неофициальный.

 

В других округах, как мы слышали, появлялись "волонтеры", которые "помогали" немолодым людям как дойти до участка, так и проголосовать там, по всей видимости, правильным образом, но на нашем участке они не появились. Вообще заметно, что наибольшая активность всяких фальсификаторов высока именно там, где наблюдателей нет, для чего их и бывает иной раз нужно под любыми предлогами удалить, но на нашем участке был я и Соня, и удалять нас было, в общем, довольно трудно; кроме того, было два наблюдателя от Собчак, один от некоей Общественной комиссии, и одна молчаливая и ни в чем не участвовавшая дама от Путина.

 

Утром, сидя на участке, я услышал, как одна немолодая дама сказала "Я бы осталась дома, но в стране такое положение…".  Видимо, это был как раз тот избиратель, который посчитал, что голосуя, спасает страну от иностранного влияния.

С утра же появилось много людей из гостиницы - организованно, все с открепительными талонами, по списку около двухсот человек, пришли и приняли активное участие в голосовании; мне так и не удалось понять, что они там делают. Но какая-то логика в этом была – они все жили в гостинице неподалеку, и, могли, например, договориться с вечера о совместном походе на выборы. Правда, никто из них почему-то не хотели отвечать на вопрос, как они там оказались, и что вообще делают, все как один отделывались фразами "на экскурсию приехали", что было очень похоже на завоз избирателей из других городов – но с открепительными документами у них все было в порядке.

После общего подсчета на нашем участке была примерно общероссийская явка – около 68 процентов, и более 70 процентов проголосовало за Путина, при этом, за Грудинина - кандидата от КПРФ было около 10 процентов, около 7,5 процентов было за Собчак и примерно по 4,5 процента взяли Явлинский и Жириновский. В целом, это очень было похоже на голосование по другим УИК в Петербурге, а, значит, и на то,  что результаты действительно такие.

Одна из известных дилемм электорального авторитаризма, то есть, единовластия, которое держится на постоянном плебисците, заключается в столкновении в ходе выборов двух разных стратегий: активизации населения под каким-либо предлогом, например, для, "защиты суверенитета" - и одновременном подавление его активности, даже явно проправительственной, для исключения любых "эксцессов исполнителя".  С одной  стороны, для того, чтобы исключить несанкционированную властью активность нужна высокая степень деполитизации населения, и даже проправительственные вигилянты, такие как "Наши" или "Сталь", непредсказуемые и агрессивные, путинский режим явно раздражают. С другой, апатия населения препятствует мобилизации избирателей для поддержки режима, необходимой в момент голосования.

Это противоречие и порождает перечисленные выше приемы активизации аполитичного населения, которые я воспринял со стоицизмом. Необходимость заманивать людей на выборы цирком просто показывает уровень выученного равнодушия населения к тому как им правят и зачем. Голосование открепительными талонами, тоже выглядело подозрительно, особенно когда их предъявило около двухсот человек, к тому же, явно хорошо организованных, но документы у всех были в порядке и я в своей роли не мог заниматься выяснением того, кто они такие, и почему приехали голосовать из разных городов в Петербург. В конце концов, открепительные талоны это их право, если, конечно, их не выдавали десятками для фиксации высокой явки, или в нагрузку  к экскурсии.  Но, опять-таки,  я не был в состоянии это проверить. Зато разговоры во время надомного голосования показали мне, кто и каким образом отдает голоса за "любимого Путина".

После 12 часов  я вместе с наблюдателем и коллегой по УИК пошел по домам, поскольку для инвалидов и немолодых людей предусмотрена возможность проголосовать на дому. Со специальной урной для голосования мы обошли примерно двадцать квартир, что заняло у нас часа три. Самым тяжелым из увиденного была та радостная уверенность очень немолодых людей, в основном, женщин, которые голосовали "конечно, за Владимира Владимировича" - иногда их требовалось спросить, поскольку они были уже не в состоянии писать сами, а одна дама даже спросила: "я могу поставить плюсик? А два? А три? Ну, конечно, за Владимира Владимировича, он же меня кормит!". Вторая просто спросила, где расписаться "за вождя".

Наконец, несколько человек пытались начать с нами дискуссию, что следует делать и куда следует отправить Ксению Собчак после выборов…. Как ни странно, когда мы считали результаты этого похода, то 20 бюллетеней было за Путина, и один за Собчак.

При этом мне хотелось спросить, знают ли они, что это не Путин со своего барского плеча одевает и кормит их, что пенсии и дотации - это система социальной защиты,  которая выстроена как часть государственного устройства,  и что если бы не коррупция путинского режима, то Россия была бы гораздо богаче и, возможно, система социальной защиты функционировала бы гораздо лучше. Я не мог этого сделать, разумеется – моя функция была только вежливо проверить документы и помочь с голосованием, хотя зачастую именно их нищета вводила меня в ступор: как люди, которые живут в такой нужде, и которые явно заброшены всеми, включая государство, могут так радостно и легко голосовать за продолжение именно этой, гарантированной нищеты в старости?!

Подсчет мы начали вовремя, некоторые бюллетени были испорчены, причем один так, что на нем было рядом с каждым кандидатом написано «кто это», «шлюха», и проч. Таких было очень мало, и еще несколько, видимо, унесли с собой, потому что вместо бюллетеней мы нашли в урне несколько листков чистой бумаги. Похоже, что кто-то пытался реализовать еще старую идею подмены бюллетеней (она обсуждалась еще на выборах 2011 года), когда полученный бюллетень нужно унести с собой, чтобы не допустить никаких фальсификаций с ним. В целом, таких было очень мало, десять испорченных и, наверное, 3-4 унесли с собой. На более чем тысячу человек голосовавших на участке это было незаметно в цифрах.

Это, кстати, показывает разобщенность критически настроенных к выборам людей даже по отношению к тактике: ходить-не ходить на выборы, ходить и портить бюллетени, пойти и забрать бюллетень с собой. Судя по результатам, ни одна из этих стратегий не была выигрышной, и, по-видимому, в этих условиях и быть не могла.

Кроме того, по-видимому, основные фальсификации происходили не на нашем участке и вообще, в целом, не там, где были наблюдатели или независимые члены УИК. Огромные вбросы происходили, похоже, на Кавказе и в национальных республиках Поволжья, что традиционно, и, в меньшей степени, в Петербурге и Москве – но, показательно, что там, где наблюдатели были, процент голосовавших и явка были несколько скромнее, чем это значилось в официальных результатах по стране в целом.

Результаты же на нашем участке были, в среднем, такие же, как и везде, где были наблюдатели, правда, у нас Собчак была на третьем месте с 7.5 процентами, а Грудинин на втором с примерно 11 процентами.

Было ли это выборами? Нет. Получилось ли бойкотировать? Нет. Получилось ли что-то у оппозиции, участвовавшей в выборах? Тоже нет. Россия еще раз подтвердила, что она не более чем плебисцитарная автократия, где уже зарезервированы домены путин2024 и путин2030, что, видимо, говорит о дальнейших планах "вождя". Впрочем, российская демократическая молодежь, несмотря на разочарование результатами выборов, не унывает.

Эта статья часть серии “Анатомия невыборов”.

Дмитрий Дубровский - сотрудник Центра независимых социологических исследований (Санкт-Петербург) исследует историю прав человека в СССР и современной России, академические права и свободы, язык вражды, проблемы специальной судебной экспертизы. Работал сотрудником Российского этнографического музея, Европейского Университета в Санкт-Петербурге, преподавал в ряде Российских и западных университетах. Является стипендиатом Института Кеннана, Университете Хельсинки, и Колумбийского Университета в Нью Йорке.

Дмитрий Дубровский – кандидат исторических наук, исследователь факультета социальных наук Карлова университета (Прага), научный сотрудник Центра независимых социологических исследований в США (CISRUS), профессор Свободного университета (Латвия), ассоциированный член Правозащитного совета Санкт-Петербурга.

Подписывайтесь на бесплатную еженедельную рассылку Eurasianet (на английском языке).

 

Другие материалы по теме

Как новая энергетическая политика Китая влияет на Россию и Центральную Азию
Российские ученые в поисках утопической свободы
Китай бьет по интересам «Газпрома» в Центральной Азии

Самое читаемое

Как новая энергетическая политика Китая влияет на Россию и Центральную Азию
Кыргызстан: доходы от Кумтора падают, хотя цены на золото растут
Российские ученые в поисках утопической свободы
София Смыслова

Eurasianet

  • О нас
  • Команда
  • Вакансии
  • Перепечатка
  • Поправки
  • Контакты
Eurasianet © 2025