В государстве с населением примерно в 15 млн – самом крупном и богатом из всех пяти республик Средней Азии – происходит каждодневная борьба за то, чтобы все еще хрупкая казахская демократия не отставала от быстро растущей экономики. В центре борьбы – казахстанская журналистика.

Новостной бизнес в Казахстане, служащий объектом пристального внимания со стороны правительства, пораженный самоцензурой и собственной, широко распространенной коррупцией, является, «по-видимому, по своему уровню самым интересным и профессиональным во всех ‘станах’», – говорит Джордж Кримски, бывший репортер Associated Press в Москве и инструктор в области журналистики, за плечами которого годы работы в Средней Азии. «Но сказать это – значит сказать очень мало».

Стандарты казахстанской журналистики отстают от развития экономики, и в ближайшее время вряд ли следует ожидать улучшения положения в этой области. Правительство президента Нурсултана Назарбаева – который, как ожидается, легко победит на выборах 4 декабря – сохраняет жесткий контроль над по большей части уступчивой прессой. Все это не сулит ничего хорошего развитию реальной демократии в Средней Азии – регионе, значимом с точки зрения американских геополитических интересов. [Историю вопроса см. Архив рубрики Eurasia Insight.]

«Если вы работаете в СМИ (в Казахстане), за вами очень внимательно следит правительство», – говорит Асель Караулова, президент Казахстанского пресс-клуба, организации, финансируемой США. «Официально здесь нет цензуры. Вы можете купить газеты, критикующие правительство. Однако во многих случаях правительство пытается контролировать прессу посредством целого ряда механизмов».

Среди способов контроля – прямая собственность на СМИ, которая имеется у государства, членов семьи Назарбаева или ближайшего окружения президента; блокировка веб-сайтов и использование «налоговой полиции», тщательно проверяющей строптивые средства информации на предмет нарушений налогового кодекса и других правовых норм.

Репортеров сажают в тюрьмы и депортируют, за последние два года по меньшей мере шесть газет были закрыты или их дела рассматривались в судах, журналистов избивают и запугивают, утверждают местные работники СМИ и Международная сеть обмена информацией о состоянии свободы слова (IFEX, Торонто). Наиболее громким стало дело Сергея Дуванова, журналиста, писавшего о крупнейшем деле о коррупции в государственных органах власти, получившем название Казахгейта. [Историю вопроса см. Архив рубрики Eurasia Insight.] Дуванов отсидел больше года в тюрьме после того, как в начале 2003 г. был осужден по обвинению в изнасиловании. По его словам, его дело было политически мотивированным. Жесткие методы правительства сыграли важную роль в том, что казахстанские СМИ начали избегать спорных тем. Ситуацию в некоторых СМИ можно было бы назвать моральным падением.

«К числу запретных тем относятся внутренняя и внешняя политика, нефтяные доходы, политика на местах и взяточничество в правительстве», – говорит Елена Алешина, заместитель главного редактора делового журнала «Регион», издаваемого в городе Актобе на западе Казахстана. «Каждому журналисту полагается знать, что он может и чего не может делать. Иногда репортеры могут говорить правду, иногда нет. Обычно это зависит от того, какого рода информацию вы хотите опубликовать».

О ситуации в СМИ, возможно, не стоило бы говорить, если бы за последние 15 лет не стало ясно, что раскрепощенная пресса имеет решающее значение для укрепления демократии. «Все настаивают на необходимости демократических реформ, однако важно также, чтобы СМИ не отставали от этого процесса», – говорит Крис Крафчак, юрист, действующий в Казахстане и Кыргызстане от имени программы Американской ассоциации юристов «Правовые инициативы для стран Центральной Европы и Евразии» (CEELI). «Несмотря на очевидные препятствия, которые правительство чинит независимым СМИ (в Казахстане) и которые направлены на усмирение прессы, журналистское сообщество должно поддерживать высокие профессиональные стандарты».

Однако это трудно делать в стране, которая не имеет истории независимой политики и журналистики. Назарбаев явно обеспокоен волнениями в соседних государствах – особенно мартовской революцией в Кыргызстане и насилием в мае в узбекском городе Андижане. [Историю вопроса см. Архив рубрики Eurasia Insight.] И он не хочет повторения в Казахстане грузинской или украинской революции. Между тем пресса, похоже, озабочена прежде всего зарабатыванием денег. Поэтому серьезная и энергичная журналистика зачастую отходит на второй план перед экономическими интересами.

Рашид Дюсембаев, редактор русскоязычной газеты «Капитал» и англоязычного еженедельника Kazakhstan Monitor (оба деловые издания), говорит, что «стандартом наших статей является интервьюирование обеих сторон и эксперта». На страницах Monitor’а свободы слова больше, чем в «Капитале», добавляет Дюсембаев. «Нам легче писать на английском», – говорит он. «Получается острее». Однако, добавил он, «мы всегда следим за тем, что пишем».

Дюсембаев открыто признает, что его газета берет деньги за материалы, написанные политиками, не раскрывая, что на самом деле они являются рекламными. На страницах газеты эти статьи ничем не отличаются от других. «Скрытая реклама» под видом репортажей широко распространена в Казахстане и других странах Средней Азии.

Большинство казахстанских журналистов не видят ничего плохого в «скрытой рекламе». Практика написания рекламных статей в обмен на конверты с деньгами, как сказал, пожав плечами, один журналист, является «обычным делом».

«Коррупция вообще главная проблема в Средней Азии», – говорит Крафчак. Незаконные выплаты журналистам, которые производят политики и бизнесмены – «это достаточно распространенный способ приработка для журналистов».

Тулеген Аскаров, журналист и консультант некоммерческой организации Transparency International, сказал в интервью по электронной почте: «Пресса в Казахстане не свободна. К типографским станкам, системе распространения и рекламодателям допускаются только те СМИ, которые лояльны по отношению к властям».

Независимый репортер Алексей Сорокин, которого можно считать ветераном и который работает уже восемь лет в казахстанской журналистике, объясняет это следующим образом: «Наша пресса носит сильно централизованный характер. Существует несколько больших компаний, владеющих телеканалами. Они связаны с политическими партиями строго определенными отношениями, и журналисты не могут переступать границы заключенных соглашений».

Еще одним предметом для беспокойства в Казахстане является самоцензура. Все средства информации «имеют список» лиц, о которых нельзя писать, говорит Сорокин. «Поработав какое-то время, вы узнаете, кто находится в этом списке». По словам Сорокина, в последние восемь лет угрозы физической расправы звучат все реже. «Мы понимаем, о чем следует писать. Вы берете на себя эту ответственность, и вы отвечаете за последствия. Каждая газета выбирает свой путь».