Часть 1. Отъезд
Во время инструктажа в Филадельфии мне, как и остальным 63 стажерам Корпуса мира, практически ничего не рассказали о сложной ситуации в Узбекистане. Вместо этого нас информировали в общем и целом о целях организации – мире во всем мире, всеобщем взаимопонимании и устойчивом экономическом развитии. Нас обучили также нескольким приемам, которые должны были помочь справиться с неизбежным шоком от столкновения с иной культурой. Затем нам раздали паспорта с проставленной в них трехмесячной визой и отправили на автобусе в Нью-Йорк. 24 часа спустя мы прибыли в узбекскую столицу – город Ташкент.
В течение следующих трех месяцев стажировки я жила в узбекской семье в пригороде Ташкента, в получасе от центра города. Нам говорили, что культурный шок будет происходить ежедневно, и они были правы. Мне стало ясно, почему этому посвящалось так много времени на предварительном инструктаже. Мир перевернулся: узбекские обычаи резко отличались от того, к чему мы привыкли дома. Например, если вам предлагают чой (чай) и нон (лепешку), нельзя отказываться и говорить «спасибо, не хочу». В узбекской культуре отвечать отказом считается грубостью и неуважением. Кроме того, в Узбекистане мне постоянно задавали вопросы, которые в Соединенных Штатах считаются назойливым вторжением в личную жизнь. «Сколько вам лет?», «Вы замужем? Почему нет?» – вот лишь некоторые из вопросов, которые задавали люди, которых я видела первый раз в жизни. Поэтому, оглядываясь назад, нет ничего удивительного, что многие волонтеры Корпуса мира отказывались от своих обязательств еще на этапе подготовки к прохождению службы.
Власти Узбекистана в последние годы пытаются развивать национальное самосознание граждан. Так что от советской эпохи осталось немного. В Ташкенте и по всему Узбекистану развешаны большие плакаты, восхваляющие узбекскую хлопковую отрасль, мудрое и великодушное правительство и величие узбекской культуры.
Несмотря на это, советское наследие в Узбекистане сохраняет свое влияние, особенно среди городских жителей. Это трудно заметить, если вы не живете в стране и не общаетесь с узбеками каждый день. Многие из них до сих пор с гордостью вспоминают некоторые важнейшие достижения Советского Союза, такие как победа над нацистской Германией во Второй мировой войне и полет в космос Юрия Гагарина в 1961 г. Испытывая чувство большой гордости, узбеки праздновали День Победы 9 мая.
В целом многие городские жители испытывают ностальгию по советской эпохе. До получения независимости в 1991 г., по мнению самых разных людей, экономические условия в стране были лучше, можно было найти работу, деньги стоили больше, а перебои с газом и электроэнергией случались реже. Многие вполголоса обвиняют администрацию президента Ислама Каримова в мириадах экономических и социальных проблем, таких как частая нехватка воды в некоторых районах и плохое теплоснабжение в зимнее время. В негромких беседах на базарах, в кафе и такси, узбеки рисовали мрачную картину жизни в Узбекистане, которая во многом прямо противоположна тому, что заявляет правительство. Разобраться в этой двойственной реальности и выучить узбекский язык – две самые трудные проблемы для волонтеров Корпуса мира в Узбекистане.
Вскоре по прибытии в страну я поняла, сколь важную роль играет хлопок в узбекской экономике, а также в общественной жизни, особенно в западных областях. Советское плановое хозяйство отводило Узбекистану роль центра хлопкового производства, хотя сельскохозяйственные условия в стране и не были идеальными для получения высоких урожаев. Поэтому были построены гигантские ирригационные системы, обеспечивавшие большое количество необходимой для выращивания хлопка воды. О потенциальных последствиях забора воды из двух главных узбекских рек – Амударьи и Сырдарьи – практически никто не думал. Однако забор воды стал первым звеном в цепочке событий, вызвавшей экологическую катастрофу – быстрое исчезновение Аральского моря. Здоровье людей, живущие в западном Узбекистане, особенно в автономном Каракалпакстане, подвергается сегодня целому ряду угроз, связанных с исчезновением моря.
Выращивание хлопка наносит также серьезный удар по сфере образования. Сбор урожая хлопка требует крайне интенсивных усилий, и чтобы решить проблему нехватки рабочих рук, правительство привозит на хлопковые поля школьников и студентов в период с сентября по середину ноября. Учащиеся работают бесплатно ежедневно в течение почти трех месяцев. Власти обеспечивают их подвоз на поля и прекрасно понимают, что ни о каких занятиях не может быть и речи, однако Министерство образование требует от учителей отчетов и выставления оценок, как если бы студенты и школьники продолжали учиться.
Когда стажировка в Ташкенте подошла к концу, оказалось, что нам не продлили виз, и я стала сомневаться, что когда-либо смогу приступить к своим учительским обязанностям. Бурные события недавнего прошлого, связанные с нападением радикальных исламистов, а также растущая неприязнь узбекских властей к западным неправительственным организациям негативно повлияли и на процедуру продления виз. Нам было известно, что группу волонтеров Корпуса мира, которая должна была прибыть полгода назад, так и не допустили в страну, отказав в выдаче виз. В случае если бы наши визы не были продлены, нам пришлось бы покинуть Узбекистан.
Пока продолжались проволочки с визами, подошел к концу срок аккредитации Корпуса мира, что создало еще один бюрократический барьер. Однако в конце концов, всего за несколько дней до истечения срока действия наших виз, правительство приняло решение и продлило наше пребывание в стране еще на месяц. Руководство Корпуса мира, которое уже привыкло к такого рода поворотам, организовало наш переезд на постоянные места жительства, продолжив переговоры с узбекским МИДом. Вся эта история действовала нам на нервы, однако руководители программы не видели в случившемся ничего необычного.
(Продолжение следует.)
Подписывайтесь на бесплатную еженедельную рассылку Eurasianet (на английском языке).