Недавнее решение Узбекистана приостановить свое членство в Евразийском экономическом сообществе (ЕврАзЭС) стало одновременно неожиданностью и потрясением.

Государства-члены Евразийского экономического сообщества – Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Россия, Таджикистан и присоединившийся к ним в январе 2006 года Узбекистан – взяли на себя обязательства по выработке общей стратегии в области торговли, миграции, валютных расчетов и развития инфраструктуры.

Россия, главным образом продвигающая идею ЕврАзЭс, уделяла повышенное внимание вопросам углубления экономического сотрудничества, учитывая нестабильность мировых рынков и раскол между Востоком и Западом, возникший на гребне августовского российско-грузинского конфликта.

О своем решении Узбекистан уведомил в середине октября дипломатической нотой, переданной министерством иностранных дел страны в секретариат ЕврАзЭС, однако соответствующее решение было оглашено лишь 12 ноября. Выход Узбекистана стал неожиданностью по той причине, что в последние годы ЕврАзЭС, казалось, находилось на подъеме. При возрождающемся влиянии России, подпитываемая растущими доходами от продажи энергоресурсов и переживающих оживление национальных экономик, Евразийское экономическое сообщество виделось некоторым представителям официальных кругов средством, способным помочь Кремлю в достижении своей давней цели – создания и сохранения "единого экономического пространства" на территории бывшего Советского Союза. Решение Ташкента до некоторой степени выбило почву из-под ног ЕврАзЭС.

Выбор Узбекистаном момента для объявления подобного решения также вызывает вопросы, учитывая подчеркнутое внимание, которое российское руководство уделяет связи вопросов безопасности и экономического сотрудничества. Решение Узбекистана придаст новый импульс версиям о том, что недовольство Узбекистана работой ЕврАзЭС имеет непосредственное отношение к политическому маневрированию в рамках "Большой игры". Некоторые обозреватели в прошлом заявляли, что Узбекистан снялся с традиционных дипломатических якорей на постсоветском пространстве и соблазнился политическим союзом с Западом в ответ на угрозу активизации таких экстремистских движений, как Исламское движение Узбекистана (ИДУ).

Но отношения с Западом показались Узбекистану слишком обязывающими. Критика сложившейся в Узбекистане ситуации с соблюдением прав человека со стороны Запада, его настойчивые призывы провести либерализацию экономики и политические реформы, а также опора на неправительственные организации привели к тому, что дороги Узбекистана и Запада разошлись. Узбекское руководство все больше стала тревожить поднимающаяся волна народного недовольства в духе грузинской "революции роз" и украинской "оранжевой революции". Когда в июне 2005 года в городе Андижан на востоке Узбекистана возникли политические беспорядки, узбекские власти отреагировали на это силовыми методами.

После того, как узбекское правительство выдворило с территории страны американские военные силы, дислоцированные на военно-воздушной базе Карши-Ханаба на юге Узбекистана, российское руководство усмотрело для себя возможность оживления торговых и дипломатических связей с Узбекистаном. Разворот страны на 180 градусов был ознаменован в 2006 году решением присоединиться к ЕврАзЭС.

Теперь обозреватели усматривают в решении Узбекистана выйти из ЕврАзЭС точно такую же внезапную смену политических пристрастий. Они ссылаются на недавнюю отмену ограничений на въезд узбекских должностных лиц в ЕС как пример смягчения позиции Запада в отношении Узбекистана. Но истолковывать решения Узбекистана в таком контексте было бы слишком упрощенным. Заявлять, как это делают некоторые аналитики, что "все, что укрепляет влияние Соединенных Штатов, ослабляет влияние России", является интерпретацией международных отношений в антагонистическом ключе, которая больше приспела веку XIX, чем эпохе глобализации века XXI.

Аналитики оказывают Центральной Азии "медвежью услугу", трактуя все события в том духе, что страны региона являются объектами соперничества великих держав, а не субъектами, выступающими от собственного имени. Активизация талибских экстремистов в Афганистане, изменение геостратегическое влияния ядерного Ирана, нестабильная ситуация на энергетическом рынке и рынке труда в Китае, Индии и Пакистане ставят перед Узбекистаном серьезные задачи. Трактовать решение Узбекистана о приостановке своего членства в ЕврАзЭС единственно как фактор американо-российского геополитического соперничества значит совершенно игнорировать эти важнейшие аспекты.