Встревоженные угрозой со стороны терроризма и наркотрафика, зарубежные доноры вкладывают и вкладывают средства, призванные помочь центральноазиатским республикам укрепить свою пограничную инфраструктуру. Разумность подобных действий практически не подвергается сомнению, но вот способы и методы оказания такой помощи могут невольно лишь усугубить проблемы, стоящие перед этими странами.

Международная озабоченность вопросами охраны границ в регионе стала одним из центральных вопросов, рассматривавшихся на организованном Европейским Союзом в ноябре экономическом форуме в Берлине, в котором приняли участие ведущие представители внешнеполитических ведомств Центральной Азии. В своем программном выступлении еврокомиссар по внешним сношениям и европейской политике соседства Бенита Ферреро-Уалднер (Benita Ferrero-Waldner) отметила, что одной из приоритетных направлений деятельности ЕС в области центральноазиатской безопасности является укрепление пограничного контроля, особенно на участке таджикско-афганской границы.

На первый взгляд, задача укрепления границ представляется весьма и весьма разумной. Факты трансграничной торговли наркотиками, оружием, риадиоактивными материалами и людьми зафиксированы документально, все увеличивающиеся миграционные потоки грозят захлестнуть и без того перегруженную и недостаточно финансируемую систему социального обеспечения. Во многих случаях национальные погранслужбы, существующие в условиях нехватки финансирования и квалифицированных кадров, просто неспособны адекватно решать стоящие перед ними задачи.

Поэтому вряд ли удивительно, что центральноазиатские правительства с одобрением относятся к помощи из-за рубежа, и что доноры, в частности, США, ЕС и ОБСЕ, выделяют им щедрые суммы. Эти средства идут на улучшение материально-технического снабжения, в том числе на обновление транспортного парка погранвойск, приобретение рентгеновских установок, а также модернизацию и ремонт пограничных пунктов. Кроме того, страны-доноры знакомят их с новыми методами и технологиями охраны границ путем обучения личного состава и помощи в создании интегрированных баз данных для отслеживания передвижений населения.

Предполагается, что весь этот западный опыт можно с легкостью перенести на центральноазиатскую почву. Однако можно утверждать, что нынешние методы оказания содействия не вполне отвечают социально-экономическим и политическим реалиям Центральной Азии и, следовательно, влекут за собой непредумышленные последствия. Одним из главных их недостатков является то, что в рамках этих программ не уделяется достаточного внимания и не выделяется достаточных ресурсов на борьбу с коррупцией.

Очевидным следствием недостаточно продуманной стратегии становится высокий уровень насилия и запугивания на пограничных пунктах. Пограничники наделены большой властью и зачастую используют ее для запугивания пересекающих границу людей и вымогательства у них денег и товаров. Пограничники являются в основном мужчинами, а торговцы-челноки – женщины, что создает дополнительную проблему запугивания женщин со стороны мужчин. Во-вторых, имеющие место процессы осложняют дипломатическую обстановку в Центральной Азии. Периодические инциденты с применением оружия, приводящие к гибели людей, и иные происшествия на пограничных КПП вызывают трения между правительствами сопредельных стран и возмущают общественность по обе стороны границы. Так, например, произошедший в ноябре 2006 года инцидент, когда таджикский пограничник застрелил своего узбекского коллегу, вызвал поток взаимных упреков. Помимо всего прочего, Узбекистан обвинил Душанбе в "преступных" действиях.

В-третьих, новые меры по контролю над передвижениями через границу повлекли за собой резкие экономические последствия. В результате таможенных и пограничных мер, вызвавших повышение транспортных издержек, значительно сократился объем трансграничной торговли в таких приграничных районах, как Ферганская долина. Особенно сильно это ударило по беднякам в сельской местности, что способствовало усилению широкомасштабной миграции, которая сама по себе чревата множеством социальных последствий.

В-четвертых, пограничный контроль разрушает связи внутри местных общин, которые издавна существовали, не обращая большого внимания на существующие границы, многие из которых были проведены в результате решений, произвольно принимавшихся при советской власти в 20-х и 30-х годах прошлого столетия. Это особенно касается национальных меньшинств, представители которых оказываются все больше и больше отрезанными от своих семей и друзей, что не способствует созданию обстановки безопасности.

И, наконец, укрепление системы пограничного контроля позволяет репрессивным правительствам еще сильнее подавлять политические и экономические свободы. Интегрированные базы данных повысить эффективность наблюдения за передвижением потенциальных инакомыслящих. Так, например, небезызвестны случаи, когда независимых журналистов и активистов обвиняли в таких политически мотивированных правонарушениях, как "незаконное пересечение границы".

Хотя нельзя отрицать и достигнутых успехов, последние изменения не привели к ощутимому сокращению коррупции. Широкомасштабная коррупция означает, что контрабанда по-прежнему осуществляется при прямом попустительстве чиновников. Крупным нарушителям, у которых есть деньги и связи, новая система не помеха. Главный же удар усиленного пограничного контроля приходится на мелких торговцев. И действительно, ужесточение пограничного контроля создает новые возможности для коррупционеров.

Хотя недостаток ресурсов на самом деле негативно влияет на эффективность работы погранслужб, это все же не главная причина, почему не удается справиться с контрабандой. Следовательно, решение здесь, возможно, состоит не в простом наращивании технических средств и обучении пограничников.

Правом и обязанностью правительств центральноазиатских стран является защита своих границ и граждан от реальной опасности. Западные доноры должны поддерживать их в этом, предоставляя наилучшие методики и материальную помощь там, где это необходимо. Но что это за наилучшие методики? Они не обязательно состоят в ужесточении пограничного контроля – по крайней мере, что касается границ, отделяющих центральноазиатские государства друг от друга. Пример ЕС доказывает, что открытие границ и развитие более тесного межгосударственного сотрудничества может принести прекрасные плоды. Возможно, международная деятельность по оказанию содействия должна сосредоточиться скорее на развитии сотрудничества стран Центральной Азии в области пограничного контроля.