Так называемая политика "линкиджа", то есть увязывание проблемы с другими, не связанными с ней напрямую вопросами, является старым, проверенным временем способом обеспечить чье-либо сотрудничество по важному для себя аспекту путем обещания помощи и угрозы чинения препятствий в другом, не менее важном для собеседника, вопросе. Москва явно пытается заручиться если не одобрением, то согласием Америки и Европы в отношении своих достижений в Грузии, угрожая в противном случае расширить сотрудничество с Ираном.

Дипломатические цели Кремля прояснились 23 сентября, когда российские чиновники объявили, что не станут участвовать в переговорах в ООН по вопросу введения новых санкций против Ирана. В качестве главной причины для такого решения российские власти назвали "плотный" график министра иностранных дел Сергея Лаврова на заседании Генеральной ассамблеи ООН, сообщило информагенство "РИА-Новости".

Вот уже почти месяц Москва довольно непрозрачно намекает, что не прочь заключить геополитическую сделку и продолжить сотрудничество с западными государствами по вопросу иранской ядерной программы. Так, например, 29 августа в своем интервью телеканалу CNN премьер-министр Путин заявил, что если Запад не заинтересован в сотрудничестве России по иранскому ядерному и другим вопросам, то "ради Бога, делайте это сами".

Как сообщила 7 сентября британская газета "Санди Таймс", в стремлении оказать давление на Соединенные Штаты и Евросоюз, дабы они уступили желаниям России, Кремль рассматривает возможность расширения содействия Ирану в его работе над ядерной программой в ответ на недавние действия Америки по оказанию помощи Грузии.

Перспектива того, что Россия с ее все более антиамериканскими настроениями начнет расширять сотрудничество с Ираном, давно стоящим на антиамериканских позициях, представляется пугающей. Сообща они смогут занять господствующие позиции в сфере газовых поставок в страны Евросоюза, затруднив тем самым для Брюсселя возможность противодействия желаниям Москвы и Тегерана. Помимо всего прочего, обретение ядерного оружия вполне может придать Ирану уверенности и он способен возомнить, что может играть гораздо более активную роль, чем это было в Ираке, Афганистане, на Западном берегу Иордана, секторе Газа и Ливане.

Но будет ли все это иметь место? Не обязательно. Судя по публикациям, появлявшимся в иранских СМИ с начала грузино-российского противостояния, Тегеран ощущает дискомфорт в связи с возможными последствиями этого конфликта для Ирана. Вскоре после грузино-российского столкновения ряд иранских стратегов даже прогнозировали, что ухудшение российско-американских отношений послужит на пользу Ирана и его ядерной программы. Однако по мере того, как шло время, иранские издания стали озвучивать более осторожную позицию.

Ярким примером нарастающего в Тегеране скептицизма стало появление 2 сентября в консервативной газете "Kayhan" редакционной статьи с критикой в адрес высказываний Путина в интервью CNN, в которых тот обозначил границы своей готовности помочь Ирану. Слова Путина ясно дали понять тегеранским стратегам, что иранский ядерный вопрос в глазах Москвы – не более, чем разменная карта. Если Запад пойдет на уступки России в вопросе Грузии, можно ожидать, что Москва начнет сотрудничать с Западом против Ирана, отмечается в статье.

В ходе своего визита в Бишкек, куда Махмуд Ахмадинежад приехал на саммит Шанхайской организации сотрудничества с участием российского, китайского и центральноазиатских лидеров, верный своим заявлениям воинственно настроенный президент Ирана, стоящий на антиамериканских и антиизраильских позициях, возложил вину за конфликт в Южной Осетии на "сионистов". Правда, 3 сентября иранская "E'temad" подвергла Ахмадинежада критике. "В тот самый момент, когда иранские власти восприняли Шанхайский саммит как возможность присоединиться к Москве в кавказской игре, заявления Владимира Путина о приверженности России сотрудничеству с Америкой по иранскому ядерному вопросу опрокидывают все ожидания, а надежда, что Россия займет иранскую сторону в Совбезе ООН, становится как никогда более призрачной", писала газета.

Подобные публикации в прессе, конечно же, могут и не давать представления о политике самого иранского правительства. Однако то, что такая публикация имела место в стране, где свобода прессы ограничена, дает основания предполагать, что иранское правительство действительно с подозрением относится к намерениям России.

Поводов же нервничать у Ирана предостаточно. И без того непростой партнер для Ирана, Россия с ее укрепляющейся уверенностью в собственных силах и значении вполне может стать еще более ненадежной. Особую озабоченность властям в Тегеране внушает возможность того, что признание Россией отделившихся от Грузии Абхазии и Южной Осетии может спровоцировать сепаратистские настроения в самом Иране, особенно среди представительного азербайджанского меньшинства. [Для получения дополнительной информации см. архив рубрики "Взгляд на Евразию"]. С точки же зрения Запада, нет худа без добра. Действия России в Грузии укрепили настороженность Ирана по отношению к Москве настолько, что это послужило стимулом для Вашингтона и Ирана начать совместную работу против общей угрозы. Путь к достижению этой цели, конечно же, будет нелегким. Неудача же на этом пути принесет выгоду главным образом России.