Стремясь доказать делом свою поддержку временного правительства Афганистана, Иран ограничил деятельность скрывающегося на его территории афганского военачальника Гульбеддина Хекматияра. Одновременно иранские деятели консервативной ориентации прилагают усилия к расширению влияния своей страны на сегодняшнюю ситуацию в Афганистане и процесс его восстановления.

Иранские власти приказали закрыть все офисы партии «Хезб-и ислами», лидером которой является Хекматияр, на всей территории Ирана и публично пригрозили ему высылкой. Тегеран также предупредил Хекматияра, чтобы он прекратил заниматься политической деятельностью, направленной на свержение правительства Хамида Карзая. Расправляясь с Хекматияром, Иран выполняет свое обещание помочь в стабилизации положения в Афганистане.

По мнению лидеров временного правительства Афганистана, Хекматияр является главной угрозой осуществлению планов стабилизации. [Историю вопроса см. Интервью EurasiaNet с афганским министром иностранных дел д-ром Абдулло Абдулло]. Отряды Хекматияра входили в коалицию моджахеддинов, свергнувших промосковский режим Наджибуллы в 1992 году. Однако вскоре Хекматияр поссорился с другими лидерами коалиции, а его действия во многом способствовали возобновлению гражданской войны в Афганистане.

После того, как «Талибан» завоевал большую часть территории Афганистана, Хекматияр и его сторонники бежали в Иран. На протяжении нескольких последних месяцев Хекматияр выступал с резкой критикой Карзая и, как сообщалось, пытался примкнуть к группе отошедших от «Талибана» деятелей, воссоздавших в Пакистане партию «Худамул Фуркан джамиат» (Khudamul Furqan Jamiat, KFJ – «Общество служителей Корана»).

Несмотря на этот жест доброй воли, вылившийся в прекращение деятельности Хекматияра, предупреждают западные комментаторы, Иран не оставляет попыток закрепить свое влияние на ход событий в Афганистане. Сообщается, что религиозные круги в Тегеране обеспокоены возможностью появления прозападно настроенного соседа, в результате чего Иран оказался бы зажатым между союзником США и иракским режимом, который, как продолжают считать иранцы, угрожает безопасности их государства.

Тегеран изо всех сил пестует новых сторонников, которые могли бы занять место Хекматияра. В городе Герат на северо-западе страны иранские деятели консервативной ориентации обхаживают губернатора региона Исмаила Хана, считая его своим потенциальным союзником. Иран поставляет значительное количество товаров в пять провинций, находящихся под контролем Хана, предлагая выгодные торговые и таможенные скидки. В результате лояльность Хана временному правительству оказалась под вопросом. Чтобы положить конец спекуляциям на этот счет, Хан выступил 7 февраля с публичным заявлением о своей поддержке Карзая.

Тем не менее свидетельств иранского влияния в регионе, находящемся под контролем Хана, более чем достаточно. Иран снабдил солдат и полицейские силы региона оружием и обмундированием, специальные отряды афганских бойцов, обученных иранскими специалистами, патрулируют улицы на иранских джипах.

Подобным же образом иранские деятели консервативной ориентации снабжают деньгами и оружием подвижного и изменчивого генерала Рашида Дустума, который контролирует стратегически важные северные районы вокруг Мазари-Шарифа. Некоторые афганские руководители высшего звена признают, что Дустум получает для своих вооруженных отрядов «столько, сколько ему надо».

Несмотря на то, что Дустум официально занимает пост заместителя министра обороны во временном правительстве, он ни одного раза не приезжал в Кабул после инаугурации Хамида Карзая и не принимает участия в работе правительства. Сообщается, что Дустум использует поддержку Ирана для усиления своего собственного влияния. Его милицейские отряды участвовали в нескольких стычках с отрядами других командиров, действующих в регионе.

Пытаясь обойти Кабул и налаживая особые отношения с Ханом и Дустумом, Иран разжигает междоусобицу, оказавшую губительное действие на Афганистан в период после вывода советских войск. Ублажая региональных лидеров вооружениями и твердой валютой, Иран подрывает политический авторитет временного правительства и одновременно предоставляет этим военачальникам военные и экономические инструменты, позволяющие им сохранять свои феодальные владения и сопротивляться попыткам установления централизованного правления.

Реальная иранская помощь означает, что Кабул не располагает политическим влиянием или военной силой, которая позволила бы ему держать под своим контролем Дустума и Хана и подчинить своей власти всю страну. Поэтому Карзай может испытать соблазн обратиться к США с просьбой о помощи в усмирении непокорных военачальников.

Хотя такие операции можно в принципе провести тайно или назвать их контртеррористическими, опора на военное присутствие иностранных государств скорее всего подорвет престиж временного правительства. Использование американских солдат или военных контингентов других стран против отрядов Дустума и Хана может закончиться тем, что интервенционистская логика иранских консерваторов покажется привлекательной, и это приведет к более широким практическим действиям тегеранских теократов по дестабилизации положения в Афганистане.