6 ноября продолжилось громкое судебное разбирательство по делу двух азербайджанских молодежных активистов и блоггеров, длящееся вот уже третий месяц. Помимо показаний предполагаемых пострадавших, из материалов следствия к делу были приобщены новые вещественные доказательства, а именно записи разговоров по мобильному телефону. Однако судья, ссылаясь на принцип неприкосновенности частной жизни, отказался предоставить стороне защиты доступ к записям разговоров потерпевших.

Двадцатишестилетний соучредитель молодежного движения "ОЛ" (Быть) Аднан Гаджизаде и тридцатилетний соучредитель электронной сети Alumni Network Эмин Милли были арестованы 8 июля по обвинению в хулиганстве как зачинщики драки в одном из бакинских кафе. Многочисленные свидетели, однако, показали, что Гаджизаде и Милли были не зачинщиками, а пострадавшими.

В ходе пятничного слушания истцы Вусал Мамедов и Бабек Гусейнов вновь предстали перед судом для дачи дополнительных показаний. Мамедов, который на протяжении всего процесса с трудом отвечал на основные вопросы, все так же запинался при даче показаний. Он затруднился ответить, какой врач осматривал его после драки – мужчина или женщина. Он также признал, что не может припомнить, писал ли он заявление в полицейском участке. Его показания вывели из себя даже судью, который поинтересовался, постоянно ли тот страдает подобными провалами памяти.

В середине выступления Мамедова по залу пробежал ропот, когда Милли пожаловался суду, что не слышит голоса свидетеля. "Когда [Вусал Мамедов] избивал меня, он кричал очень громко. Теперь же его едва слышно, – сказал Милли из-за заграждения. – Ты же герой системы. Будь смелее и говори громче!"

В ходе слушания к делу из материалов следствия были приобщены записи разговоров по сотовому телефону мобильного оператора Azercell. Эти документы содержат многочисленные звонки и раскрывают местонахождение сторон в интересующее суд время.

Сторона защиты, просматривая эти записи в первый раз, выразила желание получить копии для дальнейшего их изучения. Мамедов возразил, заявив, что в списке фигурируют телефонные номера "родных и близких" и заявил, что это является вторжением в личную жизнь членов его семьи. Суд согласился с этим доводом и отклонил ходатайство защиты.

Слушание было отложено до 11 ноября, когда стороны вновь соберутся в зале суда. Ничто не говорит о скором завершении процесса. А обвиняемые между тем по-прежнему остаются за решеткой.

На данный момент они провели в заключении уже более четырех месяцев. Гаджизаде и Милли неоднократно обращались с просьбой об освобождении под залог, но суд неизменно отклонял эти просьбы.

Освобождение обвиняемого под залог до суда редко практикуется, поясняет эксперт по правовым вопросам и правам СМИ Рашид Гаджили."Судьи не рассматривают освобождение под залог как право обвиняемых. Они полагают, что это своего рода дар со стороны суда", – добавляет он.

По словам одного азербайджанского судьи, в ходатайствах об освобождении под залог суды часто отказывают. "При применении меры пресечения в виде ареста судья должен обосновать свое решение. Для этого судья должен провести исследование и глубоко изучить уголовное дело, но многие наши судьи этого не делают. Суды принимают решения об аресте в случаях, когда в этом нет необходимости", – сказал в прошлом году в интервью информагентству "Тренд" судья Верховного суда Музаффар Агазаде.

Аналитики по правовым вопросам отмечают политический подтекст этого дела, который также играет свою роль в том, что Гаджизаде и Милли содержатся под замком на протяжении всего процесса. "В подобного рода делах обвиняемых никогда не отпускают под залог, особенно журналистов, правозащитников и политических заключенных", – подчеркивает глава бакинского Института свободы и безопасности репортеров Эмин Гусейнов.

Еще одним препятствием для обвиняемых, желающих выйти под залог, является сумма самого залога. Даже за незначительные правонарушения, грозящие лишением свободы сроком до двух лет, обвиняемый, чтобы быть отпущенным на поруки до суда, должен уплатить свыше 5 тыс. манатов (6200 долларов). В стране, где 24 процента населения живет за чертой бедности, многие никогда не обращаются с просьбой о внесении залога, поскольку не в состоянии уплатить такую сумму.