Мехмету Савасиру (Mehmet Savasir) было 24 года, когда он узнал, что умирает. Местный доктор лечил его от туберкулеза, но лечение не приносило результата. Боль в легких усиливалась, ему становилось все труднее дышать, за два месяца он потерял 20 килограммов.

Затем сделали томографию, и врач спросил, работал ли он когда-нибудь на фабрике, где джинсовую ткань обрабатывают пескоструйным методом. Молодой человек удивился, но ответил утвердительно. "Мне сказали, что у меня силикоз, – вспоминает Савасир, сидя в двухкомнатной квартирке, которую он снимает с женой и тремя детьми в бедном районе на юго-востоке турецкого города Диярбакир (Diyarbakir). – Я приободрился и спросил, как от этого лечиться. Когда мне ответили, что лечения от этой болезни нет, мне стало плохо".

Савасир прошел бесплатный курс терапии в городской больнице Дикле (Dicle) и его состояние немного улучшилось. Однако всякие физические усилия, кроме ходьбы медленным шагом, ему противопоказаны. "Я даже не могу пилить дрова, – говорит он. – Я просто сижу и смотрю, как это делает моя жена". Тем временем из жизни начали уходить друзья, с которыми он когда-то вместе работал.

О таком заболевании как силикоз медицине известно уже больше столетия. Но обычно оно поражает горняков и дорожных строителей, и то после как минимум десяти лет работы. С 2005 года турецкие врачи стали постепенно узнавать о существовании более тяжелой формы данного заболевания, поражающей работников ткацких фабрик, на которых джинсовым изделиям придают тот потертый вид, который стал столь модным в последнее десятилетие.

"Двух месяцев работы достаточно, чтобы запустить механизм болезни, – говорит специалист по легочным болезням больницы Дикле Текин Йилдиз (Tekin Yildiz). Именно он поставил Сависиру диагноз, когда в апреле 2008 года тот приехал из своего селения Коджакой (Kocakoy), расположенного на севере от Диярбакира.

Как и другие молодые люди этого региона, где становится все меньше и меньше земли, которую делят между повзрослевшими детьми, Савасир несколько лет колесил по западу Турции, переезжая с места на место. Он собирал металлолом и работал на стройках. Финансовый кризис 2001 года самым негативным образом отразился на строительном секторе. Тогда родственники из его населенного пункта и рассказали Савариру о фабрике в западном пригороде Стамбула "Ени Босна".

"Они сказали, что там неплохо платят. И платили действительно хорошо, – вспоминает Савасир, по словам которого, он получал вдвое больше минимальной зарплаты в Турции в 620 турецких лир. – Мы работали подвое в комнатах по четыре квадратных метра, подавая на материю песок под большим давлением. Единственной вытяжкой служил небольшой вентилятор. Нам давали медицинские маски, которые мы одевали на лицо".

Именно эта примитивная техника и стала причиной волны смертей в странах Восточной Европы в 1960-ых годах. С тех пор рабочих пескоструйных установок в текстильной и строительной промышленности на Западе обязали работать в специальных костюмах, воздух в которые подавался извне. Чаще всего эту работу вообще выполняют механизмы.

"Мы знали, что это грязная работа, – говорит Орхан Тектас, добавляя, что мастера цехов обычно предупреждали обращавшихся к врачам рабочих не говорить, чем они занимаются. – Когда мы просыпались утром, а спали мы в общежитиях рядом с цехом, мы терли глаза, стараясь освободиться от набившегося в глаза песка. Как только экономическая ситуация улучшилась, мы ушли с той работы".

Но для многих было уже слишком поздно. После своей первой встречи с Мехметом Савасиром Текин Йилдиз отправился в Каджакой убедиться, не страдает ли кто-нибудь еще аналогичным заболеванием. Семьдесят пять жителей села рассказали ему, что занимались той же работой. Томография грудной клетки показала, что 70 процентов из них страдали силикозом той или иной степени тяжести. По словам Йилдиза, 13 из этих людей сегодня очень плохи. Пять уже скончались.

По словам местных жителей, в двух селениях близ Карлиовы, что примерно в 160 километрах к северу от Диярбакира, силикозом болеют до трехсот человек.

"Если я скажу, что в каждом доме есть по больному, то я скажу неправду, – говорит 27-семилетний Айдын Барту (Aydin Bartu), сидя в свое доме в Топлуларе (Toplular), отстроенном на деньги, которые они с братом заработали на пескоструйной обработке в Стамбуле. – В некоторых семьях от этой болезни умирают по три-четыре человека".

В середине ноября жители населенного пункта Таслычай (Taslicay) похоронили еще одного человека, ставшего жертвой этого заболевания. Ему было 28 лет. "Это похоже на какую-то жуткую чуму", – говорит Барту (Bartu). Обследование показало отсутствие у него этого заболевания.

В целом по Турции от силикоза скончалось уже 45 человек. Количество людей, страдающих силикозом, по разным оценкам разнится. По словам Текина Йилдиза, их насчитывается около тысячи человек, и это "по самым осторожным прикидкам". По данным стамбульской ассоциации, защищающей права бывших рабочих-пескоструйщиков, до 50 процентов из 10 тысяч рабочих, задействованных в этом секторе, находятся в зоне риска.

Бывшие пескоструйщики из Карлиовы и Диярбакира рассказывают, что работали с джинсами, на которых стояли лейблы ряда известнейших в мире брендов. Ассоциация уже организовала ряд демонстраций перед магазинами самой известной турецкой марки джинсовой одежды, Mavi. Компания Mavi и другие отрицают свою причастность к каким-либо нарушениям.

Президент ассоциации джинсовых производителей Недим Озбек (Nedim Ozbek) утверждает, что потогонных фабрик, на которых, по словам заболевших, те работали, не существует в Турции уже много-много лет. В самом этом секторе в Турции сейчас занято около 300 тысяч человек. При всем с апреля, когда министерство здравоохранения ввело запрет на пескоструйные цехи, стамбульские инспекторы закрыли уже более 20 подобных цехов.

Владельцы некоторых из этих опасных предприятий избежали наказания частично потому, что их бывшие работники не располагают ни средствами, ни временем для борьбы с ними. По турецким законам пострадавшие должны иметь право на больничный лист и компенсации. Однако, как и более половины из порядка трех миллионов работников турецкой текстильной промышленности, многие заболевшие силикозом являлись работниками незарегистрированных компаний, не имеющими никаких прав. "По крайней мере, мне хотелось бы знать, что о моих детях позаботятся, когда меня не станет, – говорит Мехмет Савасир. – Но у меня сейчас едва хватает денег, чтобы их накормить, не говоря уже о том, чтобы отправиться в Стамбул и обратиться в суд".