НОВОСТИ / АНАЛИТИКА. Летом Рахмат Кобилов просыпается в 4 часа утра, завтракает и едет за 70 с лишним километров на ферму, где занимается выращиванием огурцов, арбузов и разных сортов ароматных дынь из числа тех, что произрастают в Ферганской долине на территории Узбекистана.

Такой распорядок дня для Рахмата Кобилова привычен, хотя он находится не в своем родном Узбекистане, а живет практически на другом конце света в Фениксе, штат Аризона, где вместе с более сотней других узбекских беженцев обосновался после трагических андижанских событий 2005 года.

Как бы ни изменилась их жизнь с 2005 года, ценности андижанских беженцев остались на удивление неизменными. С момента прибытия в Феникс они образовали тесное сообщество предприимчивых и трудолюбивых людей, очень похожее на узбекскую общину, называемую махалля, в которой эти люди сообща живут, работают и помогают друг другу.

«В узбекской традиции все делать сообща. Мы привыкли так жить, – говорит по-русски Рахмат Кобилов. – В Америке люди не знают, кто живет с ними на одной улице. В Узбекистане же все друг друга знают в радиусе 10 километров».

Как и многие другие узбеки в Фениксе, этот человек бежал из своей родной страны после расстрела 13 мая 2005 года узбекскими силовыми структурами акции протеста в Андижане, в которой он принимал участие. В результате, по имеющимся сообщениям, было убито несколько сотен человек. Переправившись через границу, Рахмат Кобилов два месяца провел в Кыргызстане, а потом был переведен в лагерь беженцев на территории Румынии.

Когда по прошествии полугода Соединенные Штаты приняли у себя в качестве беженцев несколько сотен узбеков из этого лагеря, крупнейшая группа этих людей поселились в Фениксе. Правда, самого Кобилова сначала поместили в Кентукки, а потом перевели в Огайо.

В 2008 году он перебрался в Феникс и воссоединился с людьми, с которыми познакомился в лагере беженцев. И стал делать то, чем занимался на протяжении 15 лет в Узбекистане, то есть сельским хозяйством. Сегодня, при содействии со стороны Международного комитета спасения (МКС) Кобилов взял в аренду и возделывает 2 га земли, продавая выращиваемую им экологически чистую продукцию на фермерских рынках Феникса и его окрестностей.

Кроме того, он является вице-президентом фермерского хозяйства «Джила» при МКС (управляемое беженцами коллективное хозяйство было организовано в 2011 году для помощи фермерам Феникса и его окрестностей продавать свою продукцию, оформлять страховку и обмениваться опытом. В него входят люди из таких самых разных стран, как Ирак, Бирма и Судан).

По признанию самого Рахмата Кобилова, научиться выращивать урожай в климатических условиях Аризоны – жарких и засушливых даже по меркам Узбекистана – было непростой задачей. И все же его дыни начинают завоевывать репутацию, а покупатели – узнавать его самого и его продукцию на сельскохозяйственных рынках.

«Выращивать органические продукты питания очень трудно, но нашим покупателям нравится их вкус», – поведал он EurasiaNet.org. Рахмат Кобилов говорит «наши» покупатели, потому что он редко работает на ферме в одиночку. Джессика Войдерски (Jessica Woiderski), курирующая работу фермерского коллектива МКС, считает кооперацию отличительной особенностью узбекской общины.

«Во время посевных работ или прополки на работу на ферме выходят 15-30 узбеков. Они – не фермеры. Кто-то из них занимается предпринимательством, кто-то учится в школе или трудится на другой работе, но все они выйдут на поле помогать фермерам», – говорит она.

«Этот дух коллективизма распространяется и на другие виды деятельности. Андижанские беженцы открыли в районе Феникса около 10 деловых предприятий, в том числе бакалейную лавку, авторемонтную мастерскую, службу такси и халяль-ресторан, специализирующийся на узбекской и средиземноморской кухне.

«Это удивительно предприимчивый народ, – говорит Джим Маллинс (Jim Mullins), являющийся вице-президентом религиозной христианской организации Peace Catalyst International, занимающейся продвижением диалога между христианами и мусульманами и работающей с представителями узбекского землячества. – Но у них также развито настоящее чувство социальной ответственности, и они готовы жертвовать финансовые средства на благо своих ближних».

Несмотря на все их успехи, жизнь узбеков из фениксской общины не назовешь легкой. Практически все члены общины – представители мужского пола. Многие беженцы годами не видели своих семей. Некоторые не могут найти хороших источников дохода (хотя многие узбеки перебрались в Феникс из других городов на территории США, чтобы быть со своей общиной, в последние месяцы они все чаще уезжают в Сан-Диего, где работают таксистами).

Узбеки из Феникса, похоже, стремятся оставить позади прошлое. Хотя небольшая группа активистов по-прежнему ведет информационную кампанию о событиях 2005 года, по прошествии почти семи лет многие предпочитают не обсуждать того, что с ними произошло. Одни говорят, что просто устали рассказывать о своем горьком опыте бесчисленным журналистам и работникам гуманитарных организаций, чем они занимались первое время по приезде. Один же член общины, отказавшийся назвать свое имя, сообщил, что прекратил говорить обо всем этом, когда понял, что это ничем не помогает изменить ситуацию в Узбекистане. «Я увидел, что это не приносит результата и решил, что не стоит этим заниматься», – отметил этот человек.

Рахмат Кобилов разделяет мнение, что все устали, но формулирует свою позицию иначе. «Мы просто хотим жить и помогать нашей общине, – говорит он. – Я не хочу говорить о политике. Я не хочу говорить ничего плохого о своей стране. Я не был там восемь лет».

Он непреклонен в своем желании вернуться в Узбекистан, где живут его дети и родственники. Но он также благодарен за опыт, приобретенный в США, особенно за возможность познакомиться с американскими методами ведения сельского хозяйства. «По возвращении я хочу принести с собой что-то ценное людям Узбекистана», – говорит он, имея в виду свои сельскохозяйственные познания.