НОВОСТИ / АНАЛИТИКА. В небольшом селении на черноморском побережье Грузии день и ночь напролет слышатся гулкие ритмы и удары электронных басов, отдающиеся во всех уголках этой закавказской республики.

Эта музыка – визитная карточка Казантипа, одного из крупнейших в мире фестивалей электронной музыки. Однако будущее Казантипа в Грузии зависит от того, сколько людей сможет он привлечь в это местечко, где фестиваль считают одновременно и благословением, и проклятием.

В каком-то смысле Казантип является военным беженцем. Просуществовав 21 год на северо-востоке украинского Крыма, в этом году фестиваль перебрался в крошечную Анаклию на западе Грузии, где идут работы по созданию курортной зоны. Организаторы сочли за лучшее избежать политико-правовой неопределенности, наступившей после мартовской аннексии Крымского полуострова Россией.

Фестиваль привел за собой в Грузию таких всемирно известных диджеев, как Stanton Warriors из Великобритании и Joachim Garraud из Франции, а также ряд постоянных участников мероприятия, главным образом из России и Украины, не избежав, однако, проблем с адаптацией к новой обстановке.

В своем заявлении от 25 августа основатель фестиваля, самопровозглашенный «президент» так называемой «бывшей демократической Республики Каzантип» украинец Никита Маршунок, коснулся вопроса как посещения, так и приема фестиваля на грузинской земле: «Мы хотим поделиться прекрасной музыкой…Но жители Грузии сидят по домам, наблюдая за нами в Фейсбуке, – посетовал, по сообщению информагентства «Интерпресс», он. – Это ли не странно?»

С точки же зрения многих консервативных представителей грузинского общества, странен как раз Казантип.

Созданный виндсерфером Маршуноком в 1992 году как вечеринка под занавес сезона, Казантип превратился в рейв-фестиваль у недостроенного атомного реактора на одноименном мысе Крымского полуострова, куда съезжались тысячи и тысячи людей. В 2001 году фестиваль перебрался в слаборазвитое крымское село Поповка, где продолжал шириться и развиваться, приобретая международную известность громкой оргии.

Эта репутация и спровоцировала резкую реакцию со стороны всесильной Грузинской православной церкви и лидеров консервативной части общества, организовавших серию акций протеста против фестиваля в связи с его якобы имеющей место аморальностью. «Идеология Казантипа пропагандирует психоделические наркотики и свободный секс. Конечно, мы против этого. Как может нормальный человек быть за это?», – вопрошал на акции протеста 26 мая в столице Тбилиси ее организатор Иосиф Манджаридзе.

Жители небогатой Анаклии с большим нетерпением ожидали прибытия 40 тысяч гостей, которые должны собраться на фестиваль. В надежде заработать на притоке туристов, они соорудили импровизированные бары, рестораны и торговые лавки по обе стороны километрового бульвара Анаклии для приема ожидаемых масс посетителей.

«Никто в Анаклии не против Казантипа, – подчеркнул 63-летний Павел Цусурмия. – Единственно кто против – это посторонние».

Однако пока массового заезда так и не случилось. К 25 августа, на пятый день проведения фестиваля, до Анаклии, по словам Никита Маршунока, добрались лишь 4-5 тысяч человек – все равно рекордное, на взгляд местных жителей, количество, однако сильно не дотягивающее до ожидавшегося числа визитеров.

Низкое количество участников явилось разочарованием и для владельцев заведений, расположившихся на девственном побережье в полквадратных километра, составляющих «Республику Казантип». По словам совладельца российского ресторана «Гнездо» Ильи Кожевникова, аренда площади под бар на период десятидневного мероприятия составила 15 тысяч евро (около 19799 долларов), подлежащих уплате на счет Казантипа,

Пиво реализовалось по беспрецедентной, по словам регулярных участников, цене в 10 лари (5,80 доллара), а стаканчик горячительного напитка – 20 лари (11,61 доллара). К 25 августа плату за вход, еду и напитки снизили почти наполовину в явном стремлении привлечь больше посетителей.

«Похоже, я прогорю, но мы хотя бы повеселимся», – говорит управляющий баром из Москвы Александр Тойкин, вложивший в предприятие, по его собственным прикидкам, 50 тысяч долларов.

Для многих участников фестиваля веселье подразумевает наркотики, но мало кто, по имеющимся сообщениям, захотел рискнуть провезти их в страну, в которой действует одно из самых строгих в регионе законодательств о наркотиках.

Фестиваль проводился под пристальным наблюдением сил правопорядка – по одному полицейскому на каждые 40 участников – и при постоянном патрулировании полицейских машин. В крымской Поповке у Казантипа была своя собственная служба безопасности; в Анаклии же Никита Маршунок был обязан согласиться на присутствие грузинских блюстителей порядка, не имевших никакого или практически никакого опыта обращения с участниками рейв-мероприятий. «Что, на их взгляд, мы собираемся делать? Это какое-то безумие, – комментирует происходящее старейший участник Казантипа по имени Сергей. – Если в следующем году Казантип будет в Грузии, то я не поеду».

Некоторые владельцы заведений сетовали EurasiaNet.org, что власти ввели неожиданные тарифы на тентовые сооружения на территории Казантипа. С человеком, которому приписывается честь приглашения фестиваля в Грузию – экс-главой Департамента туризма Георгием Сигуа – связаться для получения комментария не удалось.

На вопрос EurasiaNet.org о том, как Казантип оказался в Грузии, Георгий Сигуа ответил кратко: «Самолетом», и в дальнейшие комментарии не вдавался.

Большая часть участников фестиваля разделяют мнение, что Анаклия лучше Поповки в плане красоты, инфраструктуры и местного гостеприимства. Но вернется ли Казантип в Анаклию или нет, зависит от того, сочтет ли это стоящим Никита Маршунок.

Жители Анаклии, никогда до сих пор не видевшие летом взрослых отдыхающих в ярких одеждах, шубах из искусственного меха и туфлях на платформе, хотят, чтобы эти люди приехали к ним вновь. На взгляд пенсионерки Земфиры Габуния, торгующей фруктами с лотка напротив «визового отдела» Казантипа, поднятое акциями протеста волнение оказалось беспочвенным.

«Единственными, кто здесь на моей памяти причинял пока беспокойство, были сами жители Грузии, – сказала она, имея в виду предположительно имевшие место случаи алкогольного опьянения и проявления неуважения по отношению к женщинам. – Эти [гости] все хорошие, спокойные, вежливые ребята».