Ученики Эмиля Бурханова называют его «устод», что по-таджикски означает «учитель». Это небольшая уступка на уроках, которые в остальном ведутся исключительно на русском языке.

Бурханов, которому сейчас 37 лет, был одним из 28 учителей, отправленных правительством России в Таджикистан в начале этого учебного года в рамках пилотного проекта по оказанию помощи испытывающей нужду в специалистах таджикской системе образования. Это первая инициатива подобного рода в Таджикистане после распада СССР.

Когда министерство образования РФ опубликовало объявление о возможности преподавать в Таджикистане, Бурханов откликнулся сразу.

«Я родился в [таджикском городе] Нурек, а затем мы переехали в Душанбе. Когда началась война, после 1991 года, мы покинули Таджикистан. Поэтому, когда было объявлено о наборе учителей, я делал упор на то, что знаю Таджикистан», – сказал Eurasianet.org Бурханов, постоянным местом жительства которого является Татарстан.

Тем не менее, сначала он был несколько озадачен тем, что его отправили в Хорог – город в отдаленном Горно-Бадахшанском автономном округе в 16 часах езды от таджикской столицы.

Шодигуль Конунзода, директор школы, где работает Бурханов, говорит, что в восторге от его работы и что он заполняет зияющую кадровую брешь.

«Проблема в том, что все владеют русским языком, но говорят с акцентом и делают ошибки. Поэтому, когда меня спросили, какой учитель мне нужен, я сказала – преподаватель русского языка», – сказала она.

Но Бурханов не стал ограничиваться лишь уроками русского. Он побуждает своих учеников – в основном детей раннего подросткового возраста – задуматься о будущей карьере, или даже о том, чтобы открыть собственное дело. 

Идея привлечения учителей из России в Таджикистан обсуждается уже несколько лет. Президент Таджикистана Эмомали Рахмон заявил в 2013 году, что страна могла бы принять 4000 учителей из РФ. Он пообещал предоставить жилье и заработную плату, правда, не объяснив, как его правительство собирается оплачивать подобные расходы. 

Годом позже Рахмон говорил уже всего о 400 учителях.

Теперь эта идея, наконец, начала воплощаться в жизнь на экспериментальной основе, но с участием всего нескольких десятков учителей, и за российский счет. Таджикистан предоставляет жилье, но предложенная им зарплата составляет всего около 90 долларов в месяц, что соответствует заработкам местных преподавателей. Российское правительство доплачивает учителям еще по 1000 долларов. Это заметно больше того, на что Бурханов мог бы рассчитывать в Татарстане, где учителя получают в среднем около 450 долларов.

Участники пилотного проекта попали по распределению исключительно в государственные школы для одаренных детей. Эти учреждения набирают детей со всей страны и предоставляют учащимся жилье. Бурханов с женой и двумя сыновьями проживает в трехкомнатной квартире в Хороге.

Его коллеги в других концах страны преподают различные предметы, в том числе математику, химию, биологию и информатику.

Сначала речь шла о том, чтобы распределить российских учителей по обычным школам, но затем их всех забрало себе таджикское министерством образования. Хотя школы, в которых они теперь работают, формально являются элитными учебными заведениями Таджикистана, некоторые из учителей, особенно те, кто отвечает за научные предметы, тихо ворчат о нехватке самых простых вещей. Например, бывают ситуации, когда на всю школу всего один учебник, и учителя вынуждены совместно им пользоваться, передавая друг другу перед уроками. Хотя вместе с учителями Москва отправила в Таджикистан десятки тысяч книг на русском языке.

Коллеги в Хороге хвалят Бурханова за прогрессивные методы обучения. Он налаживает диалог с учениками, обучает их делать презентации, и старается, чтобы домашнее задание было увлекательным и интересным. В результате дети не относятся к урокам как к тяжелому бремени, отметила директор Конунзода.

«Я говорю Эмилю, что надо быть построже, но он поступает наоборот, предпочитая более мягкий подход. Во время проверок качества обучения в начале года его уроки были признаны лучшими», – сказала Конунзода, отметив, что коллеги Бурханова теперь пытаются подражать его стилю.

Но, к сожалению, Бурханов хочет переехать в другой город, поскольку считает, что Хорог является слишком удаленным местом для семейного человека.

«Моя пожилая мать живет в Татарстане, поэтому мне нужно быть ближе к большому городу, чтобы легче было навещать ее во время каникул, – сказал он. – Здесь было бы хорошо неженатому специалисту, но человеку с семьей тут сложно».

Российские власти не скрывают, что подобная помощь является потенциально ценным инструментом в арсенале мягкой силы страны, аналогичным, в некотором роде, финансируемой США программе добровольцев Корпуса мира, хотя масштабы пока намного скромнее.

В августе прошлого года, когда участники экспериментального проекта собрались в Москве, председатель Совет Федерации РФ Валентина Матвиенко сказала им, что «по сути своей ваша работа – это миссия настоящих послов доброй воли, послов знаний и российской культуры». Инициатива была рассчитана на один год, но есть планы продлить ее еще на год, хотя пока неясно, сколько учителей примут участие в программе в следующий раз.

Москва занимается укреплением своего культурного и образовательного влияния в Таджикистане с прицелом на долгосрочную перспективу, хотя и с переменным успехом. В настоящее время в Таджикистане действуют 29 школ с обучением исключительно на русском языке. Еще в 126 школах предлагают сочетание преподавания на русском и таджикском языках. Министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил на встрече со своим таджикским коллегой Сироджидином Асловым в Москве 9 апреля, что в Таджикистане планируется построить еще пять школ с преподаванием на русском языке, но он не сообщил, когда это произойдет.

«Видим в этом наглядное свидетельство востребованности российского образования. Будем стремиться продвигать это полезное начинание не только в Таджикистане, но и в соседних с ним государствах», – сказал Лавров.

Около 21000 таджикских граждан учатся в российских вузах или их отделениях в Таджикистане. Эта цифра демонстрирует, почему обучение на русском языке столь востребовано. Таджикские университеты страдают от коррупции, дефицита ресурсов и гнетущего политического климата, враждебного независимым исследованиям в области общественных наук.

Более того, по некоторым оценкам, более миллиона таджиков работают в России в качестве трудовых мигрантов.

Джахонгир Авезов, 52-летний житель Душанбе, назвал попытки привлечь российских учителей в Таджикистан крайне полезным проектом.

«В таджикских школах мы наблюдаем тенденцию деградации, которая стала хронической. Несмотря на то, что власти, и особенно министерство образования, неустанно вещают о повышении уровня образования таджикской молодежи, на самом деле мы видим появление совершенно необразованного поколения, которое не может даже без ошибок написать собственные инициалы», – сказал Авезов.